Если бы Мессалина не была такой молодой и красивой, может быть, историки отметили бы её политический ум и некоторые другие достоинства. Разумеется, намного легче изображать её сладострастной, властолюбивой и легкомысленной женщиной, попавшей в плен всех пороков, женщиной, которая держала в подчинении несчастного, слабого и глупого императора Клавдия.
В знаменитой сатире Ювенал пишет:
Эти пикантные картины поэты и романисты передавали из уст в уста и из рук в руки. Например, прогуливаясь по площади Навона, маркиз де Сад ни о чём другом не думал и не вспоминал, кроме того, что на этом месте находился бордель, из которого Мессалина выводила куртизанку Лициску, чтобы заменить в её «работе» и «пригласить весь город прийти на сражения Венеры». Историки Тацит и Светоний также относились безжалостно к ней, как и философ Сенека, которого подозревали в гомосексуализме.
Ей приписывали все грехи, лишь бы очернить её мужа Клавдия, преувеличивая его слабость перед своими супругами. При этом часто исходили из факта, который позднее историки отвергли: в древности с удовольствием рассказывали, как трясущегося от страха Клавдия, спрятавшегося за занавесями у дверей после убийства Калигулы, силой вытащили легионеры и провозгласили императором. А у неспособного мужа жена всегда интриганка…
Её отец, сенатор, выше всего ценил добродетель. Однако его жена не была ни хозяйственной, ни добродетельной. Мессалина росла в атмосфере моральной распущенности.
Клавдия же в семье вообще не любили, за исключением разве что его дяди Августа. В первый раз он женился на Эмилии Лепиде, правнучке Августа; затем на Ливии Медулине, которая умерла в день свадьбы; с Плавтией Ургуланиллой он развёлся, чтобы сочетаться браком с Валерией Мессалиной. Когда же он в очередной раз женился — на Агриппине, матери Нерона, — ему не было нужды разводиться с Мессалиной, поскольку её убили преторианцы (скорее всего, по его приказу) в 48 году н. э.
Эта бурная брачная карьера говорит, что Клавдий был непостоянен и не мог легко подпасть под женское влияние: из этого исходят современные историки, доказывая, что все деяния, которые он совершил, были заслугой его, а не женщин, которых он приблизил. В конце концов он написал двадцать книг, посвящённых истории этрусков, восемь книг о Карфагене, драму на греческом языке и восемь томов автобиографии.
Мессалина была молода, красива, тщеславна. Когда она вышла замуж, ей было всего 15 лет, а Клавдию — за 50. Вероятно, Клавдий любил свою молоденькую жену из родовитого семейства, но не до такой степени, чтобы стать игрушкой в её руках. Тем не менее Клавдий поручил ей следить за назначением военачальников, судей и губернаторов провинций, а также за списками по предоставлению римского гражданства.
Мессалина не могла оценить его добродетели. Ей наскучил трясущийся, занятый науками, любящий выпить старик. Родив ему дочь и сына, она сочла свои супружеские обязанности выполненными и принялась искать любовные приключения на стороне. Она влюбилась в красивого актёра Мнестера и потребовала, чтобы он оставил сцену и посвящал всё своё время только ей. Когда он отказался исполнить её желание, Мессалина сообщила императору, что актёр не подчиняется её воле. Император повелел, чтобы тот внимал любому приказанию императрицы. Мнестер его ослушаться не мог и тут же покинул сцену, чтобы служить повелительнице. Любила она его просто неистово: через три года он подтвердил это, осмелившись показать шрамы на своём теле, — а в честь его таланта Мессалина воздвигла бронзовую статую.