прибыла из Квебека.
«Ее не было ни на приеме, ни даже в городе, – заключал Твен свою запись об этом
событии. – И тем не менее я видел ее там, видел совершенно ясно и безошибочно. Я готов
поклясться в этом. Я совершенно не думал о ней в тот момент, как я не думал о ней в
течение многих лет. Но она, несомненно, думала обо мне в то время. Возможно, ее мысли, пролетев то расстояние, которое разделяло нас, принесли с собой такой четкий и
приятный образ ее самой. Мне представляется это так».
В некоторой степени похожий случай имел место в жизни известного ирландского поэта
Йитса, правда, тогда он сам оказался в роли призрака.
Как-то в пору студенчества Йитс узнал новость, которую требовалось как можно быстрее
сообщить приятелю, находившемуся в это время в другом городе.
И видимо, в то время, когда Йитс напряженно размышлял над возникшей проблемой, его
товарищ неожиданно увидел Йитса в холле гостиницы, в которой проживал. Будучи
уверенным, что перед ним настоящий Йитс, приятель пригласил поэта встретиться чуть
позже в своем номере. И действительно, около полуночи Йитс зашел в номер, сообщил
новость и, сославшись на занятость, ушел.
Встретился со своим двойником и поэт П.А. Вяземский. Причем этот двойник даже
оставил письменное свидетельство того, что он на самом деле появлялся перед поэтом. Об
этом Вяземский поведал петербургскому епископу Порфирию, который удивительную
историю, приключившуюся с поэтом, записал в своем дневнике.
«Однажды, – рассказывал Вяземский, – ночью я возвращался в свою квартиру на Невском
проспекте. У Аничкова моста увидел яркий свет в окнах своего кабинета. Не зная
причины этого, вхожу в дом и спрашиваю своего слугу: “Кто в моем кабинете?”. Слуга
сказал мне: “Там нет никого”, – и подал мне ключ от этой комнаты. Я отпер кабинет, вошел туда и увидел, что в глубине этой комнаты сидит спиной ко мне какой-то человек и
что-то пишет. Я подошел к нему и, из-за его плеча прочитав текст, громко вскрикнул, схватился за грудь свою и упал без чувств. Когда же очнулся, уже не увидел того, кто
писал, а исписанный им лист взял, спрятал и до сей поры таю, а перед смертью прикажу
положить со мною в гроб эту мою тайну. Кажется, я видел самого себя пишущего».
Двойники по желанию
Однако двойники могут появляться не только спонтанно, вне зависимости от воли
человека и без его ведома. Оказывается, в истории известны факты, когда некоторые люди
могли создавать своих двойников по собственному желанию.
Например, знаменитый историк древности Геродот рассказывает, что душа великого
Аристотеля временами покидала его тело и, посетив далекие миры и обретя новые знания, возвращалась в свою телесную оболочку.
Известный древнеримский писатель и историк Плиний в одном из своих сочинений писал, что душа римлянина Гармониуса, выйдя из его тела, носилась в пространствах и когда
возвращалась, то он повествовал о виденных им чудесах.
Византийский ученый Х века Свидас утверждал, что душа предсказателя из Крита,
которого звали Эпименид, покидала его тело на такое время, на какое он желал сам.
Нострадамус тоже утверждал, что нередко он пребывает за пределами самого себя, то есть
его сознание выходило из границ бытия земного, переходя в бытие астральное.
Возможно, что и знаменитый Калиостро тоже мог по своему желанию создавать двойника
и даже отправлять его с какими-то поручениями. Об этом можно судить по некоторым
бумагам, которые сохранились после его смерти.
Особенно интересно письмо, в котором лионские масоны выражают Калиостро особую
благодарность за его появление на их собрании. Однако, как следует из других
источников, Калиостро в это же самое время находился в Лондоне.
Еще одной, тоже довольно загадочной личностью был некий Пинетти, который, как и
Калиостро, жил в XVIII веке.
Однажды Пинетти оказался в Петербурге. Благодаря своей широкой известности он был
приглашен на аудиенцию к императору Павлу. Встречу назначили на семь часов вечера.
Вот как продолжение этой истории описывает В.А. Мглинец в книге «Двойники»,
изданной в 1990 году в Ленинграде:
«Однако когда в овальном зале, где собрались Павел и те, кого счел нужным пригласить
император, часы медленно пробили семь раз, Пинетти не появился. Не было его и через
минуту, и через десять минут, и даже через полчаса. Такого не мог себе позволить при
дворе никто.
Пинетти имел наглость явиться ровно час спустя после назначенного срока. Когда же
собравшиеся выразили ему крайнее неудовольствие, он, удивленно вскинув руки,
предложил всем посмотреть на часы. На всех часах стрелки стояли на семи, в том числе на
тех больших, которые час назад пробили семь раз. Однако ровно через минуту, когда
Пинетти завершил свои извинения, часы снова показывали то время, которое было в
действительности, – восемь часов.
На следующий день Пинетти было предложено явиться за гонораром в полдень лично к
императору, в его кабинет. Сложность такого визита заключалась в том, что по условию, предложенному императором, охране было приказано вообще не впускать во дворец ни
одного человека.
Однако на другой день, не полагаясь на стражу, император приказал запереть все ворота и
все входы дворца и положить ключи ему на стол. Это было проделано.
Император Павел I считал профессора магии Пинетти опаснейшим человеком
Без пяти минут двенадцать сквозь литую решетку закрытых ворот была просунута
депеша, тотчас же переданная в кабинет императора. Это было сообщение начальника
департамента полиции о том, что Пинетти из дому не выходил. Император едва успел
прочесть это сообщение, как Пинетти уже входил в его кабинет.
Между Пинетти и императором состоялся якобы следующий разговор.
– Вы опасный человек, – заметил Павел.
– Только чтоб развлечь ваше величество.
– Не собираетесь ли вы покинуть Санкт-Петербург?
– Да, если только ваше величество не пожелает продлить мои выступления.
– Нет.
– В таком случае я уеду через неделю.
Накануне отъезда Пинетти просил уведомить императора, что покинет столицу России
завтра тоже в полдень через все пятнадцать городских застав. Весть об этом тут же стала
известна жителям, и на другой день у каждой из застав стояла толпа любопытных.
В полдень на каждой из пятнадцати застав полицейские чины и собравшиеся видели
Пинетти и карету, которая увозила его. Более того, в докладе, представленном императору
департаментом полиции, сообщалось, что отъезд Пинетти и его паспорт были
зарегистрированы на всех пятнадцати заставах города.
Надо думать, что, получив это сообщение, император лишь утвердился в правильности
своего решения».
А. Горобовский в книге «Иные миры», изданной в Москве в 1991 году, описывает
следующую историю, которая в 1950 году произошла с французским путешественником
П.Д. Гэсо и его четырьмя спутниками в Гвинее.
Об этом случае француз сделал в своем дневнике следующую запись: «Во время пути мы
остановились у местного колдуна Вуане и расположились спать в его хижине. Напротив
меня спит колдун.
Вдруг слышится скрип открываемой двери. На пороге стоит Вуане в коротком балахоне, в
коротких штанах, с непокрытой головой. Но ведь он здесь, у моих ног, на своей циновке.
Он лежит на боку, повернувшись ко мне спиной. Я вижу его бритый затылок. Между нами
на земле стоит лампа, горящая тускло, как ночник. Я не смею пошевелиться и, затаив
дыхание, смотрю на Вуане. Он какое-то мгновение колеблется, наклоняется, проходя под