«Я был послан, чтобы провести корабли в страну Пунт и доставить оттуда для фараона благовония. Я отправился из города Коптос.
Его величество дал мне команду вооруженных людей, происходивших из южной страны Тебайда… Я прибыл в порт Себа и там построил грузовые корабли, чтобы отвезти назад разные товары. И я принес богатую жертву быками, коровами и козами. И когда я вернулся из Себы, у меня были товары, найденные мной в портах Священной Страны (Пунта). Я вернулся назад по дороге через Уак и Роан и привез с собой драгоценные камни для храмов. Такое дело было совершено впервые с тех пор, как существуют фараоны…»
Приблизительно в 1500 году до нашей эры царица Хатшепсут послала в Пунт новую морскую экспедицию. Среди других товаров эта экспедиция привезла живые мирровые деревья, которые были высажены в саду благовонных растений, разбитом на террасе храма бога Амона, живого леопарда, пойманного специально для царицы, и множество шкур пантер. В Дер-эль-Бахари на стене храма высечены надписи и изображения, относящиеся к этой экспедиции. В одной из надписей говорится:
«Корабли были нагружены чудесными товарами страны Пунт: драгоценным лесом, грудами благовонных смол, свежими благовонными деревьями, черным деревом, изделиями из слоновой кости, оправленными в чистое золото из страны Аму, душистым деревом, хезитским деревом, ахемскими благовониями, священной смолой, краской для глаз, собакообразными обезьянами, длиннохвостыми мартышками, борзыми собаками, шкурами леопардов и туземцами с их детьми. Никогда еще с тех пор, как стоит мир, ни один фараон не получал таких приношений».
Из последней фразы можно заключить, что за двенадцать веков египтяне забыли о путешествии Ханну.
Ганнон Карфагенянин
О финикийцах впервые рассказал Гомер. До нас дошли сведения о них, как о семитоязычном населении сирийского побережья. С конца II — начала I тысячелетия до н. э. финикийцы занимались морской торговлей, одновременно они основывали поселения по всему Средиземноморью (наиболее значительное из них Карфаген). Занимались они и производством пурпура, стекла, обработкой металлов, строили корабли. Финикийцы — были широко известной нацией торговцев, а торговля — это, прежде всего, строгий учет. Финикийцы изобрели алфавит, который позже был перенят греками и усовершенствован ими.
В 600 году до н. э. египетский фараон Нехо приказал группе финикийских купцов отправиться в плавание вокруг Африки. Они плавали на юг дальше Геркулесовых столбов (Гибралтарский пролив) и торговали там с туземцами. До нас не дошли имена отважных моряков, которые в течение трех лет боролись со стихиями, но выполнили это поручение. Каждый год по весне они делали остановку, сеяли зерно, дожидались всходов и, убрав урожай, двигались дальше. Об этом походе спустя сто пятьдесят лет рассказал побывавший в Египте историк Геродот.
Обычно финикийцы сгружали свои товары и раскладывали их на берегу, потом разводили костер, чтобы поднялся столб дыма, и удалялись на свои суда. Туземцы выходили на берег, осматривали товары, клали рядом с ними столько золота, сколько они считали справедливым, и уходили в свои укрытия, расположенные поблизости. Если карфагеняне были удовлетворены предложенной ценой, они подплывали к берегу, брали золото и отправлялись в путь. Если же они были не удовлетворены, то возвращались на свои корабли и ждали там, пока туземцы не положат столько золота, сколько карфагеняне желали.
«Никогда ни одна сторона не поступала нечестно по отношению к другой стороне, карфагеняне не касались золота, пока оно не соответствовало цене их товаров, и туземцы никогда не забирали товаров до тех пор, пока не было унесено золото».
Карфаген был основан финикийцами около 850 года до нашей эры. Этому городу в наиболее цветущий период его существования суждено было стать величайшим торговым центром того времени. В 500 году до нашей эры Карфаген вел широкую торговлю в Африке и на Средиземном море. Возникнув как финикийская колония, он к этому времени уже сам искал колоний.
Ганнон был руководителем большой морской экспедиции, организованной карфагенянами для завоеваний и колонизации. Он имел в своем распоряжении шестьдесят судов с пятьюдесятью гребцами на каждом. Всего же в составе его экспедиции находилось тридцать тысяч мужчин и женщин (по пятьсот человек на каждом корабле!). Такой массой людей нелегко было управлять. Задача несколько облегчалась тем, что Ганнон основывал по дороге города и в каждом из них оставлял часть людей и кораблей, так что, когда он дошел до крайней южной точки своего пути, число тех и других значительно уменьшилось.
Однако флот карфагенян был еще велик, когда они плыли мимо высоких черных скал Гибралтара. Два дня они следовали вдоль атлантического побережья Африки и основали город Фимиатериум (там, где ныне находится город Мехдия). Потом они прибыли к мысу Солоситу (теперь мыс Кантин).
Обойдя этот мыс, карфагеняне достигли больших болот, густо населенных слонами. Болота, по-видимому, находились в устье реки Тенсифт.
Путешественники обогнули болота и, основав еще несколько городов, достигли реки Ликсус (теперь Драа), где они встретили дружественно настроенные туземные племена. Через некоторое время карфагеняне поплыли на юг вдоль пустынных берегов Сахары.
Затем Ганнон достиг большой реки, — вероятно, Сенегала, — где встретил враждебные племена. Возможно, это были гуанчи — дикий и таинственный народ, позднее покинувший Африку и поселившийся на Канарских островах. Потом Ганнон открыл еще одну реку, кишевшую крокодилами.
Вскоре Ганнон снова отправился на юг и плыл двенадцать дней, огибая материк, пока не прибыл к Зеленому мысу, где видел нефов. Обогнув мыс, он вошел в устье реки Гамбия и увидел ночью огни вдоль берега.
Здесь карфагеняне запаслись провизией и поплыли дальше, через пять дней достигнув залива, который они назвали Западный Рог (вероятно, бухта Биссагос).
После этого они четыре дня плыли вдоль «огненной реки». По-видимому, это был один из степных пожаров, какие нередко случаются в тех местах во время сухого сезона. Над морем пламени путешественники видели высокую гору, которую они приняли за обитель богов. Это была, вероятно, вершина Какулима во Французской Гвинее. Пожар на берегу все еще продолжался, когда они достигли Южного Рога (теперь залив Шерборо в Сьерра-Леоне). В глубине залива был остров, и здесь, как рассказывает Ганнон, путешественники встретили маленьких темных мужчин и женщин, которые бегали, прыгали и тараторили. Карфагеняне поймали нескольких из них, а остальные убежали. Ганнон уверяет, будто туземцы звали эти странные существа гориллами. Надо полагать, что это были не гориллы, а шимпанзе. Наконец моряки высадились на побережье нынешней Либерии.
Таким образом, Ганнон добрался до Экваториальной Африки. Насколько известно, он первый из жителей Средиземноморья посетил Западную Африку и описал ее. Существует греческий перевод его собственного рассказа об этом путешествии. Если рассказ правилен, то Ганнона следует признать одним из величайших исследователей древности.
Почти одновременно с Ганноном греческий моряк Скилакс из Карианд морским путем пробрался в Индию.
Пифей
Две тысячи триста лет Пифей ждал признания правдивости своих рассказов. Древнегреческие историки не верили его сообщениям. Но современные ученые, добросовестно изучившие его записи, пришли к выводу, что нет оснований сомневаться в их правдивости.
Пифею не верили, потому что он намного опередил свою эпоху. Древние путешественники были по большей части купцами, искателями приключений или полководцами, Пифей же вел и научные наблюдения. Но его интерес, вероятно, был вызван желанием подорвать монополию карфагенян в торговле со странами, расположенными на побережье Атлантического океана.
Пифей был внимательным наблюдателем и для своего времени хорошим астрономом. Он открыл, что Полярная звезда находится не точно в полюсе мира. Он высчитал с точностью до нескольких минут географическую широту Массилии (Марселя). Во время своих длительных плаваний вдоль берегов Северной Европы он наблюдал северные приливы и впоследствии описал их. Путешествуя по Великобритании, Пифей изучал обычаи туземцев и потому может считаться одним из первых этнографов.