В 1928 году резидентура получила особо секретную информацию о переговорах мукденского милитариста Чжан Сюэляна с японцами о создании в Северо-Восточном Китае независимой Маньчжурской республики под протекторатом Японии, которая должна была включать в себя как саму Маньчжурию, так и Внутреннюю и Внешнюю Монголию.
Между тем активность резидентуры ОГПУ в Харбине не осталась незамеченной местными властями. 27 мая 1929 года китайской полицией был произведен налет на советское генеральное консульство.
Из-за провокаций китайских властей советское правительство 17 июля 1929 года заявило о разрыве дипломатических отношений с Китаем. В результате все «легальные» резидентуры ОГПУ в Китае временно прекратили свою работу. Разведка с территории Китая стала вестись с нелегальных позиций.
«Меморандум Танаки»
В конце 1920-х годов в харбинской резидентуре ОГПУ, руководимой в те годы опытным чекистом Федором Кариным, действовали такие в будущем ставшие знаменитыми разведчики как Василий Пудин, Сергей Шпигельглаз и Василий Зарубин. Они принимали самое активное участие в вербовке агентуры, которая в течение многих лет поставляла весьма ценную информацию и документальные материалы. Так, резидентуре удалось привлечь к сотрудничеству русского эмигранта Ивана Трофимовича Иванова-Перекреста. Он имел обширные связи среди японских военнослужащих, сотрудников жандармерии, китайцев, работавших в японских учреждениях. Как вспоминал впоследствии генерал-майор Василий Зарубин, являвшийся в то время заместителем резидента Карина, «Перекрест был агентом-групповодом и самостоятельно занимался вербовкой агентуры. Он добывал также весьма ценную информацию о деятельности японской военной миссии в Маньчжурии».
Генерал Гиити Танака и его меморандум
Через Перекреста Василию Пудину в 1927 году удалось добыть исключительно важный японский документ – «меморандум Танаки». Как подчеркивается в официальных документах СВР России, «получение “меморандума Танаки” явилось крупнейшим достижением в работе советской внешней разведки против милитаристских устремлений Японии в период 1920-х – начала 1930-х годов».
Пришедший к власти в 1927 году премьер-министр Японии генерал Танака являлся активным сторонником последовательной подготовки страны к войне с Советским Союзом. Его позиция по данному вопросу была сформулирована 25 июля того же года в меморандуме, представленном императору Японии и правительству страны.
В этом документе впервые открывались истинные планы Японии по завоеванию мира. Обозначались этапы осуществления этой задачи: сначала подчинение Маньчжурии и Монголии, затем Китая. После овладения ресурсами Китая Япония должна была перейти к завоеванию Индии, стран бассейна Тихого океана, Малой и Центральной Азии и, наконец, Европы. Одновременно в качестве «программы национального развития Японии» в меморандуме выдвигалась «необходимость вновь скрестить мечи с Россией».
Премьер-министр и министр иностранных дел Японии генерал Танака, в частности, писал: «Японо-советская война, принимая во внимание состояние вооруженных сил СССР и его отношения с иностранными государствами, должна быть проведена нами как можно скорее. Я считаю необходимым, чтобы императорское правительство повело политику с расчетом как можно скорее начать войну с СССР.
Разумеется, нам нужно будет осуществить продвижение до озера Байкал. Что касается дальнейшего наступления на запад, то это должно быть решено в зависимости от дальнейшей обстановки, которая сложится к тому времени. Япония должна будет включить оккупированный Дальневосточный край полностью в состав владений империи.
Япония не сможет устранить свои затруднения в Восточной Азии, если не будет проводить политику “крови и железа”. Поэтому мы должны установить контроль над Китаем и сокрушить Соединенные Штаты Америки. Если мы сумеем завоевать Китай, все остальные азиатские страны южных морей станут нас бояться и капитулируют перед нами. Имея в своем распоряжении все ресурсы Китая, мы перейдем к завоеванию Индии, Архипелага, Малой Азии, Центральной Азии и даже Европы.
Япония должна завоевать мир, а для этого она должна завоевать Европу и Азию, и в первую очередь – Китай и СССР».
В сентябре 1927 года в Сеул прибыл новый резидент ИНО ОГПУ в Корее Иван Чичаев. В сложной обстановке оккупации страны японцами он привлек к сотрудничеству офицера японской политической полиции «Ало», который передал в резидентуру множество материалов о планах японского правительства. Наиболее важным из них был «меморандум Танаки».