В старой Москве совершался особый «чин хлеболомления», за всенощным бдением при благословении хлебов, пшеницы, вина и елея. Святейшие патриархи московские в эту ночь «благодарные» хлебы и вино предназначали к раздаче всем предстоящим в храме. Раздробив хлеб, патриарх подносил часть, а иногда и целый хлеб государю, который обязательно присутствовал на храмовом празднике своего домового собора в честь Благовещения Богоматери.
Русский народ издавна почитал этот праздник, на который и злая птица «ворон» не свивает себе гнезда. Даже девица красная не заплетает себе косы. Нарушила этот вековой обычай кукушка, попробовала свить гнездо, и за это была горько наказана. Никогда не будет она иметь своего родного гнезда и вынуждена класть яйца в чужие гнёзда. Только воры стараются в этот день побольше своровать, чтобы иметь удачу в своём постыдном деле круглый год.
Примечали в этот день:
На Благовещение дождь — рожь уродится.
Мокрое Благовещение — грибное лето.
На Благовещение хороший улов рыбы.
На Благовещение гроза — к тёплому лету, к урожаю орехов.
Икону Благовещения ставили в кадку с яровым зерном, предназначенным для посева, приговаривая при этом:
Мать Божья! Гавриил-архангел! Благовестите, Благоволите, Нас урожаем благословите: Овсом да рожью. Ячменём, пшеницей И всякого жита сторицей!Пожилые женщины пережигали в этот день соль в печи. С солью, которая, по поверью, оказывает разные чудеса, они пекли небольшие булки, предназначенные для лечения скота, и назывались они «бяшки».
Раньше в Москве на Благовещение соблюдали обряд «отпущения птиц на волю». Утром горожане покупали у ловцов птиц и тут же выпускали их.
В чужбине свято наблюдаю Родной обычай старины: На волю птичку выпускаю При светлом празднике весны. Я стал доступен утешенью; За что на Бога мне роптать, Когда хоть одному творенью Я мог свободу даровать. (А. Пушкин)Крестьяне в этот день приносили из церкви праздничную благовещенскую просфору, но этот освящённый хлебец не съедали сразу, а хранили под домашними образами до начала сева. Тогда просфору клали в лукошко с семенами, чтобы они освятились и дали хороший урожай. Народные представления слились со смыслом самого церковного праздника.
Рождество Христово
…Более двух тысяч лет назад римский император Август, желая узнать, сколько у него подданных, приказал переписать всех людей, живущих в его государстве. Велел он сделать эту перепись и евреям, которые жили тогда в Иудее и управлял которыми наместник Августа — царь Ирод.
Все пошли записываться — каждого в свой родной город. Иосиф и Пресвятая Дева Мария, которые были потомками царя Давида, отправились в город Вифлеем, где родился царь Давид.
Прибыли они в Вифлеем поздно вечером и не смогли найти себе место в городе для ночлега — слишком много было приезжих. Тогда они нашли себе приют среди гор, в пещере, куда пастухи загоняли свои стада в плохую погоду. Здесь, в этой пещере, у Девы Марии родился сын — обещанный Богом Спаситель мира, Иисус Христос. Божия Мать спеленала его и положила в ясли, на сено. Так исполнилось предсказание пророка, который говорил, что Христос родится в Вифлееме.
Была тихая, ясная ночь. Всё спало кругом. Не спали только пастухи, охранявшие свои стада. Вдруг им явится ангел Господень, окружённый невиданным светом. Пастухи испугались, но ангел сказал им: «Не бойтесь, я возвещаю вам великую радость для всех людей. В Вифлееме родился обещанный Богом Спаситель мира Иисус Христос. Вы найдёте Младенца, спелёнатого и лежащего в яслях».
Внезапно на небе появилось множество других ангелов, которые славили Бога.
Пастухи поспешили к городу и нашли Младенца Христа в пещере, лежащего в яслях.
В тот час, когда родился Иисус Христос, зажглась в небе большая, яркая звезда. Её увидали три мудреца, живших далеко от Вифлеема, — они поняли, что родился на земле кто-то Великий.
Светало. Рассвет, как пылинки золы, Последние звёзды сметал с небосвода. И только волхвов из несметного сброда Впустила Мария в отверстье скалы. Он спал, весь сияющий, в яслях из дуба. Как месяца луч в углубленье дупла. Ему заменяли овчинную шубу Ослиные губы и ноздри вола. Стояли в тени, словно в сумраке хлева, Шептались, едва подбирая слова. Вдруг кто-то в потёмках, немного налево, От яслей рукой отодвинул волхва, И тот оглянулся: с порога на Деву, Как гостья, смотрела звезда Рождества. (Б. Пастернак)