Однажды Хун-жэнь созвал своих учеников и сказал им: «Пусть каждый из вас напишет по стихотворению и поднесет мне. Я прочту ваши стихи, и если пойму, что кто-то из вас пробудился и постиг основной смысл бытия, передам ему платье патриарха и Дхарму, чтобы он стал шестым патриархом. Спешите, спешите!» Озадаченные требованием учителя, ученики стали совещаться между собой и сошлись во мнении, что написание стихотворения должно быть доверено первому из них — Шэнь-сю.
Будучи начитанным в сутрах, Шэнь-сю тем не менее еще был далек от просветления, и требование наставника повергло его в смятение. Наконец он сочинил стихотворение и в полночь написал на средней стене Южного зала монастыря следующие строки:
«Тело является древом Бодхи. Сознание же подобно чистому зеркалу. Нам следует всегда его протирать. И не допускать, чтобы на нем оставалась пыль».На следующее утро Хун-жэнь первым увидел эти строки. Созвав всех монахов, он воскурил перед надписью на стене благовоние. Ученики преисполнились удивления и решили, что вопрос о наставнике решен. Но они ошиблись. Патриарх отозвал Шэнь-сю в сторону и прямо спросил его об авторе стихов. Когда Шэнь-сю признался, что надпись принадлежит ему, Хун-жэнь сказал. «Написанное тобой стихотворение свидетельствует о том, что ты еще не обрел истинного понимания. Ты уже стоишь у ворот, но еще не можешь войти внутрь». И патриарх распустил учеников, повторив свое задание. Между тем Лу, занятый молотьбой риса, ничего не знал о воле Хун-жэня. О стихах Шэнь-сю и о постигшей его неудаче он случайно услышал от проходившего мимо монаха. Он попросил отвести его в зал и прочесть написанные на стене строки. Сам он был неграмотный и не понимал значения иероглифов. Однако в его просветленном сознании тут же сложились новые стихи, и он попросил написать их на западной стене зала. Они гласили:
«Изначально нет дерева и просветления, Нет и подставки для него с чистым зеркалом. Поскольку изначально ничего не существует, Откуда к нему может прилипнуть пыль?»Все ученики были изумлены силой мысли этого безграмотного поселянина. Но наставник остался сдержанным и сказал: «Это еще неполное просветление». (Видимо, он не сразу осознал глубочайший смысл стихотворения.) Однако в полночь Хун-жэнь призвал к себе Лу и сказал ему: «Я объявляю тебя шестым патриархом. Подтверждением этого является платье, и оно будет передаваться из поколения в поколение. Моя Дхарма будет передаваться от сознания к сознанию. Ты должен вести людей к пробуждению». Затем Хун-Жэнь велел новому патриарху немедленно отправляться на юг и лично проводил его до станции Цзюнцзян в провинции Цзянси. После ухода Лу он отказался читать ученикам какие-либо лекции по буддийскому учению, объявив, что буддийская Дхарма переместилась на юг. За три дня до своей кончины он еще раз подтвердил, что шестой патриарх теперь находится на юге.
В различных биографиях по-разному излагаются последующие события жизни Лу. По крайней мере никаких значительных изменений в его судьбе не произошло, и следующие 16 лет он провел в совершенной безвестности. Переломным событием для него стала встреча в монастыре Чжичжи со знаменитым буддистом Инь-цзуном, который читал лекции по «Нирвана-сутре». Однажды между его учениками завязался спор по вопросу о том, что движется: флаг перед храмом или дующий ветер Лу положил ему конец, заявив, что движется сознание. В тот же вечер Инь-цзун призвал Лу к себе в келью, чтобы спросить о Дхарме Хун-жэня. Лу признался, что он является следующим патриархом Дхармы, и в доказательство этого показал Инь-цзуну патриаршее платье. Инь-цзун выразил ему глубокое почтение и завел с ним философский разговор. Тут Лу объяснил ему, как следует постигать природу сознания и что природа Будды пребывает за пределами любых противоречий. «Путь Будды — это Дхарма недвойственности», — сказал он. Инь-цзун был потрясен этими словами и попросил Лу отныне быть его учителем.
После этого Инь-цзун лично провел церемонию принятия Лу монашеских обетов.
Сделавшись монахом, тот стал именоваться Хуэй-нэном. Согласно традиции, это произошло в 676 г. Затем Хуэй-нэн отправился на родину во главе 300 учеников, первым среди которых был Инь-цзун. Он стал признанным главой южнокитайской школы чань-буддизма и оставался таковым до самой смерти. Прослышав о его мудрости, император пригласил Хуэй-нэна ко двору. Патриарх отказался от этой сомнительной чести, но, тем не менее, удостоился официальных почестей. Статус места его проживания в Синчжоу был повышен до ранга храма и получил название Гоэньсы. Что касается северокитайских чань-буддистов, то они недоверчиво отнеслись к словам наставника о том, что Дхарма переместилась на юг. Когда Хун-жэнь умер, его ученики объявили Шестым патриархом Шэнь-сю. Вскоре между Северной и Южной школами Чань начались горячие споры о методе и смысле медитации. При этом последователи Шэнь-сю отстаивали идею постепенного просветления, которое является результатом долгого совершенствования, а сторонники Хуэй-нэна доказывали, что просветление может быть только внезапным и приходит к человеку как своего рода озарение. Таким образом, спор шел о самой сущности Чань-буддизма и о том, по какому пути пойдет в дальнейшем это учение.