Подобная трагедия постигла, например, всемирно известный античный город Эфес. Построенный эллинами на восточном берегу Средиземного моря, он был процветающим торговым, культурным и религиозным центром Малой Азии. Здесь находился знаменитый храм Артемиды, считавшийся одним из семи чудес света.
К сожалению, текущая близ города река Каймтрос, которая поила его жителей, несла с гор немало песка и грязи и постепенно мелела. Попытки эфесцев углубить её русло (естественно, вручную) привели к экологической катастрофе. В результате суда по-прежнему поднимались по реке до города и причаливали к мраморному молу, но устье водного потока уже превратилось в обширное болото. На нём расплодились комары, и, как следствие, началась эпидемия малярии. Тем, кого не сразила болезнь, пришлось покинуть это место.
О роли шестиногих кровососов в распространении смертельного недуга тогда никто, конечно, не догадывался. Но то, что он чаще даёт о себе знать в районах с влажным климатом, заметил ещё Гиппократ. Правда, по его мнению, заболевание возникало из-за нездорового воздуха, который содержит какие-то яды. Эта точка зрения «отца медицины» нашла отражение в названии хвори. По-латыни «mala» — плохой, дурной, a «aria» — воздух.
Истинная причина напасти долго оставалась неизвестной, не были разработаны и методы её лечения. Боролись же с таинственным убийцей даже в просвещённом XVIII веке порой весьма экзотическими средствами. Так, пензенские крестьяне, не доверяя лекарствам, надеялись на магию, используя в качестве амулета кожу летучих мышей или змей. Киргизы, пытаясь спастись от малярии, обвивали вокруг шеи больного змею, прикладывали к телу пластырь из пауков, яичный белок с корицей, перетягивали жгутами конечности, натирали позвонки, применяли и специфический местный способ лечения — верховую езду.
Официальная медицина предлагала средства столь же оригинальные и такие же «эффективные». Например, немецкий профессор К. Килиан в сочинённом им лечебнике рекомендовал давать заболевшим малярией по шесть горошин чёрного перца в день. Другой врачеватель, Герстенберг, в своей брошюре, многократно издававшейся в Веймаре, советовал больным во время приступа лихорадки держать в обеих руках зёрна ржи. В этом же опусе предлагался и второй, не менее «действенный» метод лечения. При отсутствии под рукой семян злакового растения следовало трижды смочить больному голову водой, после чего воду нужно было вылить на перекрёстке двух дорог; в этом случае первый оказавшийся там прохожий принимал болезнь на себя.
Русский естествоиспытатель П. Паллас, увлекавшийся изучением электричества, считал, что малярия возникает в результате изменения электрического напряжения воздуха, и лечил больных, укладывая их на кровати со стеклянными ножками. Таким путём учёный стремился изолировать пациента от действия атмосферного электричества. И подобные лечебные средства были в ходу даже в то время, когда уже было известно о существовании надёжного лекарства против страшного недуга.
Как ни странно, но лечить малярию научились намного раньше, чем поняли ее причину. Согласно преданию, первым европейцем, спасённым от этой болезни, был молодой испанский солдат. Когда стало понятно, что жизнь уходит из его тела, влюблённая в «бледнолицего» индианка, несмотря на строжайший запрет вождей аборигенов Америки, стала лечить юношу, который скоро поправился. И хотя она не выдала никаких тайн, испанские завоеватели поняли, что коренные обитатели Нового Света владеют секретом лечения малярии.
Целительная кора цинхоны
Уже в XVII веке европейцы, возвращавшиеся из-за океана, рассказывали о перуанских индейцах, которые умели изготовлять замечательное снадобье — красный порошок — из коры какого-то тропического дерева. Позднее родилась и весьма правдоподобная легенда о том, как нашли это лекарство. Однажды, задолго до появления в Америке европейцев, во время сильнейшей бури несколько вырванных с корнями деревьев упали в небольшое озеро. Вскоре вода в нём приобрела горьковатый вкус. Женщины, ходившие сюда за водой, пили её и быстро излечивались от болотной лихорадки, как называли в Новом Свете малярию. Но своих повелителей — мужчин — они не решались поить горькой водой и носили им воду из другого источника. И представители сильного пола продолжали болеть этим недугом. Догадаться о целебных свойствах горькой воды и о том, что сделало её таковой, было нетрудно. Американские индейцы умело пользовались «талантом» зелёного лекаря. К сбору «кинакина» — «коры всех кор» — допускались лишь наиболее надёжные люди. Кстати, от этого слова произошло название приготовленного из коры лекарства — хинин.