К концу войны в разработке находился уже «сухопутный броненосец» весом более 500 тонн. На нем предполагали установить крупповское орудие-монстр «Дора» и две 150-миллиметровые пушки, а в качестве двигателей применить дизели с подводных лодок. Для постройки «сухопутного броненосца» в металле не хватило ни времени, ни средств: замысел так и остался на бумаге.
С тех пор как зимой 1941 года в строго охраняемых апартаментах фирмы Фердинанда Порше разразилось конструкторское землетрясение, там при всем изобилии разработок повторяли, в сущности, один и тот же мотив: пушку подлиннее, танк потяжелее. «Панцерфатер» и его помощники с такой завидной последовательностью проводили в жизнь этот принцип, что, по словам западногерманского историка, «немецкая промышленность в ходе войны никогда не могла даже частично удовлетворить спрос войск на танки всех типов».
Просчеты немецких конструкторов танков – факт, отмеченный многими военными историками разных стран. Вот, например, что пишет американский публицист У. Манчестер в книге «Оружие Круппа»: «Отставание в технике было немцам в новинку, и они так и не пожелали признать этот факт. Если им не удавалось разрешить какую-либо техническую проблему, большинство из них утешало себя мыслью, что она вообще неразрешима. В первую военную весну в России, поглядев, как крупповские танки вязнут в липкой украинской глине, они просто махнули рукой и дали этому времени название «грязевого периода». Но советские широкогусеничные Т-34 прекрасно передвигались в тех уже условиях…» Овладев сырьевыми ресурсами многих европейских стран, Германия произвела в 1941–1944 годах 53 800 танков, а наша промышленность – почти вдвое больше.
В ходе войны, помимо модернизации Т-III и T-IV, осваивались совершенно новые машины T-V («пантера»), Т-VI («тигр»), T-VIB («королевский тигр»). Самоходная установка «фердинанд» с электроприводом также была отдельной конструкторской разработкой. Отличительными особенностями, вернее, дефектами этих машин были наряду с недостаточной надежностью бензиновые двигатели, неоправданно большой вес, трудность транспортировки и слабая проходимость. В то же время основной советский танк Т-34, принятый на вооружение в декабре 1938 года, выпускался до конца войны, причем в его конструкцию не вносились неоправданные изменения, усложняющие его массовый выпуск. Что касается модернизации, то она для всех типов танков была направлена не только на улучшение тактико-технических характеристик, но и на достижение максимальной технологической простоты, замену дефицитных цветных металлов черными, уменьшение трудоемкости в изготовлении агрегатов и машин в целом. Это дало возможность организовать конвейерное производство танков. Победу в «танковом соревновании» с большим преимуществом одержал Советский Союз.
Охота на фюрера[2]
Вечером 8 ноября 1939 года три тысячи нацистов собрались в зале мюнхенской пивной «Бюргербройкеллер», чтобы по традиции отметить годовщину путча, начатого здесь в 1923 году Адольфом Гитлером. С тех пор в этот день фюрер собирал своих старых бойцов. Незадолго до 20 часов появился Гитлер – вид у него был озабоченный. Поднявшись на трибуну после бурной овации, он заклеймил Англию и закончил свою речь такими словами:
– Мы покажем этим господам, что может сила сорока восьми миллионов, спаянных единой волей! Мы победим! За товарищей нашего национал-социалистического движения, за наш немецкий народ и особенно за наш победоносный вермахт! Зиг хайль!
Присутствующие тотчас встали и исступленно подхватили этот клич. Духовой оркестр грянул «Хорста Весселя». Речь фюрера продолжалась около 50 минут. Завсегдатаи этого торжества утверждали потом, что обычно Гитлер говорил вдвое дольше. Странным было и другое. Как правило, фюрер задерживался, чтобы поговорить со старыми друзьями и родственниками павших нацистов. Но на сей раз, торопливо пожав несколько рук, он покинул пивную в 21.09. В сопровождении свиты Гитлер отправился на вокзал и в 21.31 отбыл в Берлин.
Зал «Бюргербройкеллер» опустел за несколько минут. В нем остались только немногие члены партии, десять полицейских и эсэсовцев, а также обслуживающий персонал пивной. Внезапно в 21.20 здание потряс чудовищный взрыв, обрушивший балки потолка и колонны. Из-под обломков извлекли 7 погибших и 63 раненых. Бомба взорвалась в нескольких метрах от того места, где во время речи стоял Гитлер.
Фюрер узнал о взрыве только во время остановки поезда в Нюрнберге. Дрожащим от волнения голосом он воскликнул: «Если я покинул «Бюргербройкеллер» раньше обычного, значит Провидению угодно, чтобы я исполнил свое предназначение». Чуть позже, объясняя причину своего внезапного отъезда из пивной, Гитлер заявил: «Я почувствовал властную необходимость сократить речь, чтобы вернуться в Берлин тем же вечером. Я послушался внутреннего голоса, который меня спас».