Царевич Алексей Петрович
Царевич Алексей Петрович в латах. Художник К. Бернхард. 1710–1718 гг.
Царевич Алексей Петрович (1690–1718) был сыном царя Пётра от первой и нелюбимой жены Евдокии Лопухиной. Он не разделял реформаторских устремлений отца и не имел наклонностей заниматься государственными делами, к чему его безуспешно пытался приучить Пётр. В 1716 году из-за требований отца постричься в монахи Алексей сбежал в Европу. С помощью начальника Санкт-Петербургского адмиралтейства А.В. Кикина выехал в Польшу якобы для того, чтобы навестить отца, находившегося тогда в Копенгагене, но из Гданьска тайно бежал в Вену, где нашел приют у австрийского императора. Посланные царем на его розыски Пётр Толстой и Александр Румянцев обнаружили Алексея в 1717 году в неаполитанском замке Сант-Эльмо и посулами и угрозами вынудили царевича вернуться в Россию. Император Карл VI тяготился пребыванием Алексея, так как Пётр был фактическим союзником Австрии против Швеции, но был готов отпустить его только в случае добровольного согласия царевича вернуться на родину. Толстой предъявил Алексею письмо Петра, где царевичу гарантировалось прощение любой вины в случае немедленного возвращения в Россию. Он вернулся в Петербург в начале 1718 года. В феврале он отрекся от прав на престол в пользу своего брата Петра, сына царя от Марты Скавронской, будущей императрицы Екатерины I. Он выдал Кикина и других лиц, способствовавших его побегу, и они были казнены. Но Пётр объявил, что Алексей признал не все свои вины. Его любовница Ефросинья утверждала, что царевич собирался использовать для захвата престола австрийские или шведские войска и поднять мятеж в русской армии. Насколько справедливы были эти показания, сказать нельзя, поскольку Ефросинья давала их под угрозой смерти. Пётр предал сына суду из 127 высших сановников, приговорившего его к смерти как изменника. Алексей умер в Петропавловской крепости 26 июня (7 июля) 1718 года, через два дня после приговора, по официальной версии, от апоплексического удара (инсульта), успев перед смертью покаяться и причаститься. В XIX веке был найден документ, согласно которому уже после вынесения приговора царевича пытали, что и могло послужить причиной смерти. Ходили многочисленные слухи, что царевич был убит по приказу Петра, чтобы не допустить публичной казни представителя царствующей династии. В исполнении убийства подозревали фаворита царя Александра Меншикова. Однако никаких доказательств убийства Алексея Петровича до сих пор не найдено. Тем не менее версия с убийством кажется более вероятной, чем смерть от естественных причин, поскольку у Петра действительно был мотив не допустить казни сына, но и оставлять его в живых. Это могло быть сделано как палачом в результате пытки, так и специально подосланным убийцей из числа приближенных царя. Смерть же 28-летнего царевича от инсульта кажется маловероятной.
Пётр I допрашивает царевича Алексея в Петергофе. Художник Н.Н. Ге. 1871 г.
Пётр I
Первый российский император Пётр I Великий (1672–1725) прославился как реформатор, приобщивший российское дворянство к европейской цивилизации и приблизивший российский государственный аппарат к западноевропейскому. Как полководец, Пётр прославился победой над Швецией в Великой Северной войне, созданием российского флота и завоеванием Ингерманландии, Эстляндии и Лифляндии, что обеспечило России выход к Балтийскому морю.
Пётр I. Гравюра XIX в.
Пётр Великий скончался в начале шестого часа утра 28 января (8 февраля) 1725 года в Зимнем дворце в основанном им Санкт-Петербурге. Глава правительства Шлезвиг-Гольштейна Геннинг Фридрих Бассевич, находившийся в Петербурге в связи с предстоящим браком дочери императора Анны с гольштинским герцогом Карлом Фридрихом, так описал последние дни Петра: «Очень скоро после праздника Св. Крещения 1725 г. император почувствовал припадки болезни, окончившейся его смертью. Все были очень далеки от мысли считать её смертельною, но заблуждение это не продолжалось и восьми дней. Тогда он приобщился Св. Тайн по обряду, предписываемому для больных греческою церковью. Вскоре от жгучей боли крики и стоны его раздались по всему дворцу, и он не был уже в состоянии думать с полным сознанием о распоряжениях, которых требовала его близкая кончина. Страшный жар держал его почти в постоянном бреду. Наконец в одну из тех минут, когда смерть перед окончательным ударом дает обыкновенно вздохнуть несколько своей жертве, император пришел в себя и выразил желание писать; но его отяжелевшая рука чертила буквы, которые невозможно было разобрать, и после его смерти из написанного им удалось прочесть только первые слова: “Отдайте все…” (renez tout a…). Он сам заметил, что пишет неясно, и потому закричал, чтоб позвали к нему принцессу Анну, которой хотел диктовать. За ней бегут; она спешит идти, но когда является к его постели, он лишился уже языка и сознания, которое более к нему не возвращалось. В этом состоянии он прожил однако ж еще 36 часов».