Никому не удалось проникнуть в секреты карликов. Живут они не вечно, но очень долго, веками. На землю могут выходить только ночью — солнечный свет обращает их в камень. Карлики наделены сверхъестественной силой, носят длинные бороды. Некоторые их племена доброжелательны к людям, другие — «чёрные гномы» — наоборот, враждебны. Рудокопы говорят, что встретить карлика — добрая примета.
За карликами сохранялась репутация чародеев, знатоков магии. Существовали и кобольды — карлики, духи домашнего хозяйства. По преданию, они живут в сараях, конюшнях и чердаках, но только у рачительных и добрых хозяев, которым стараются не попадаться на глаза: «каждый должен жить в своём мире», считают они.
Лесные карлики — неуклюжие, лохматые, в звериных шкурах, собирали лечебные травы и слыли искусными целителями.
Эпос германцев формировался в сравнительно позднее время, поэтому приобрёл черты, скорее, рыцарского романа. Тем не менее сквозь новейшие пласты в нём явственно проступают образы древних легенд. Так из глубокой старины дошло до нас предание о нибелунгах.
Первоначально, в ранних германских сказаниях, нибелунгами назывались северные карлики (альбы) — обитатели горных пещер, хранители горных сокровищ, которыми завладел Сигурд. Потом это название распространилось на тех людей, кто завладел сокровищами после смерти Сигурда. Постепенно древний смысл имени нибелунгов — существа, обитавшие в подземном царстве, карлики (нем. Zwerg — карлик) — был утрачен, поздним переработчикам «Песни о Нибелунгах» он уже не был ясен. Нибелунги начинают фигурировать в эпосе как могучие воины.
Согласно древним преданиям, нибелунги носят для защиты плащи-невидимки чудесного свойства: тот, кто надевает такой плащ, становится невидимым и недоступным ударам и уколам. При этом сила его значительно возрастает. Зигфрид с большим трудом отнял один такой плащ у карлика Альбриха. Седобородый Альбрих жил под горой, был свиреп и очень силён. Зигфрид приставил побеждённого им карлика сторожить сокровища в потайной пещере.
Несмотря на размытый временем образ нибелунгов, в нём сохраняются главные черты, присущие загадочному племени карликов — это волшебники, живущие под землёй.
Сам собой напрашивается вывод, что древние жители Северной Европы, очевидно, сталкивались с загадочным маленьким народом, слишком слабым, чтобы оставить свой след в истории, и слишком сильным, чтобы остаться незамеченным.
Фольклор — это, помимо прочего, ещё и историческая память народа. Подобные свидетельства есть и у народов Севера нашей страны.
Н.М. Карамзин отмечал, что «не только в Скандинавии, но и в России финны и чудь славились волшебством». Карамзин основывался на свидетельствах древнерусских источников о колдунах, прорицателях, чародеях из среды финно-угорских народов, обитавших на севере Руси. Можно вспомнить «вещего финна» из поэмы А.С. Пушкина «Руслан и Людмила», который постиг ученье колдунов «у финских берегов».
Между тем у финских народов всегда существовало убеждение, что своим волшебным знаниям местные чародеи во многом обязаны неким подземным духам-карликам. Предания о карликах, обитавших в пещерах или под землёй, существовали у всех финских народов, из которых древнейшими обитателями Севера являются лапландцы (саамы, лопь, лопари). По-фински подземных карликов называли «огненноглазые haltia», по-лопарски — «сайвок». Саамы рассказывают ещё о карликах-ульдрах — жителях Лапландии. Зиму ульдры проводят в своих подземных убежищах. Лапландцы — народ кочевой. Иногда в своих жилищах из оленьих кож они слышат, как под землёй забеспокоились ульдры — значит, жилище надо переносить с этого места, оно закрыло вход в подземные обиталища этих маленьких существ. Если этого не сделать, ульдры могут сильно навредить — порвать оленьи шкуры, украсть из колыбельки дитя и подложить вместо него своего уродца. В этом случае рекомендуется обращаться с маленьким ульдром нежно — тогда мамка-ульдр смилостивится и вернёт ребёнка на место. Днём ульдры слепнут от света и поэтому выходят на поверхность ночью. При встрече с ульдром надо держаться с ним как можно осторожней и не делать ничего, что тому может не понравиться, ведь ульдры — могучие волшебники.
Сказания Беломорья, Приладожья, Приуралья повествуют об ушедшей в землю «чуди белоглазой» — предания о чуди распространены повсеместно на Севере. Указывают чудские крепости, городища, могилы. Иногда чудью называют финские племена, жившие здесь до прихода русского населения, однако исследователи давно установили, что чудь — общее понятие для всех аборигенов-инородцев, обобщённое название для самых разных этнических групп. При этом чудь чуди рознь — одни народные предания рисуют чудь как племя сильное, могучее, богатырское, другие — слабое, нерасторопное, малоподвижное, не пытающееся бороться за своё существование. В рассказах местных русских жителей о силе, могуществе и чародействе древних обитателей Севера слышны отголоски древнейших чудских (финских) верований и преданий.