Остров Ада-Кале вовсе не сказочный, здесь и поныне живут турки – мирные потомки прежних завоевателей: живут, работают на табачной фабрике, ловят рыбу и мастерски готовят рахат-лукум. В переводе с турецкого Ада-Кале означает «остров-крепость». Легенда рассказывает, что
первое поселение основал здесь бродячий дервиш Мишкин-баба. Был он беден, ходил в рваной одежде и опорках, а богат был одной только добротой и лаской к людям. Да так богат, что солнце светилось в его глазах! По всему свету искал Мишкин-баба место, укрытое от злобы, притеснений и жадности, и в конце концов выбрал остров меж пустынных дунайских берегов.
До 1912 года остров Ада-Кале принадлежал Турции, а сейчас – Румынии, а вот чья тут вода – определить трудно, так как здесь проходит граница Румынии и Югославии. На румынской стороне прячутся за отрогами гор крыши города Оршова, в окрестностях которого жил Геркулес, омывавшийся после своих подвигов в священных водах Дуная. На венгерском берегу стоит небольшой и тихий городок Мохач, земля которого в европейской истории три раза становилась ареной кровопролитных боев: дважды с турецкими янычарами, а потом с гитлеровскими захватчиками в ХХ веке.
Пологим островом Сентэндре широкий Дунай разделился на два рукава, и трудно было найти место более удобное для переправы. Потому и скрещивались тут пути разных народов, потому и появилось тут торговое поселение. На южной окраине Сентэндре сохранились развалины древней Кастры Констанции – пограничной крепости римлян, которая долгое время ощетинивалась стрелами. В V веке крепость была разрушена гуннами, да и потом излучина Дуная переходила из рук в руки – кельты, римляне, гунны, германцы, авары, славяне, венгры…
В 1009 году, еще до появления Буды и Пешта, венгерский король Стефан I пожаловал селу название Сентэндре, не менявшееся с тех пор. В 1146 году королевским указом село было возведено в ранг города, через 100 лет у Дуная осадили своих коней монголы, и на месте Сентэндре осталось пепелище. Потом город отстроили, и он ничем не отличался от других венгерских городов, а в XIV веке сюда пришли первые сербские беженцы…
Протяженность Дуная в пределах Австрии – 350 километров. Сами австрийцы говорят: «Дунай течет не только через нашу территорию, но и через нашу историю». До сих пор стоят по обоим берегам реки замки и крепости: Кройценштайн – бывшая римская крепость «Кастеллум Пергум»; замок Перзенбойг, который упоминается еще в «Песне о Нибелунгах»; замки Шпильберг, Тиллисбург и многие другие.
Волны истории смели многих завоевателей, разрушили многие их замки и крепости. Все прошло, остался лишь Дунай – шумливый и грохочущий, журчащий и ревущий. Дунай, который издавна привлекал к себе своей красотой и дикостью, величием и коварством, холодом своих глубин и теплыми водами отмелей…
Феодальные замки Англии
Лето в Англии – сезон осмотра исторических памятников. Поэтому владельцы рыцарских замков каждый по-своему рекламируют старину: реставрируют старые пятна крови на стенах многочисленных склепов, катают гостей по дворцовым прудам, где среди водорослей видны «останки» утонувших предков. А в середине XIX века маркиз Гертфорд осветил свой родовой замок 5000 свечей и установил распылители, которые рассеивали аромат, бывший в моде несколько веков назад. В замке герцога Рутланда любознательным туристам показывали покрытые плесенью стены, старинную паутину и пыль. При этом оговаривалось, что первозданность обстановки сохранена для того, «чтобы не потревожить привидения».
Замки стали строить в Англии с XI века. В 1066 году умер, не оставив наследников, король Эдуард Исповедник. Английская знать тотчас провозгласила королем его родственника – могущественного эрла (князя) Гарольда. Однако вскоре выяснилось, что на английский престол метят еще два претендента: знаменитый викинг король Норвегии Харальд Суровый и нормандский герцог Вильгельм, которого поддерживал римский папа.
Англосаксонское войско уже несколько месяцев стояло на южном побережье острова, ожидая вторжения герцога Вильгельма, когда пришло известие о высадке на северо-востоке страны норвежского короля. Англосаксы стремительным маршем бросились на север и в тяжелой битве с трудом одолели норвежцев. Сам Харальд Суровый погиб в бою, а из 300 его кораблей домой вернулись только 24.