— Какие-то затруднения, генерал? — любезно осведомился Сергей.
— Да, — ответил тот. — Не могу определиться, как к вам обращаться.
— Ваше императорское величество вполне подойдет.
— Я не получал известий о коронации императора!
— То есть вам не хватает подтверждения из генерального штаба и церемонии? — сделал вид, что изумился Сергей. — Неужели моего слова недостаточно?
— Я получил указ императора Кристофера Фейна, — прямо заявил Френч.
— То есть я, по-вашему, узурпатор и преступник?
— Как я уже сказал, — набычился Гэрри Френч, — я не могу определиться, как к вам обращаться.
— Неповиновение императору, что там написано в уставе об этом? — вопросил Сергей.
— Законному императору, — прорычал в ответ генерал.
— А, то есть все сводится к легитимности моего восхождения на престол.
— Простите, глава Гарольд, но я воевал в Европе рядом с вами и видел, на что вы способны!
Сергей хотел сказать, что он уже больше не глава, но промолчал. Френч почти рычал, побагровел, словно его сейчас должен был хватить удар. Сильнейшее эмоциональное напряжение и неопределенность в выборе стороны, военных подобное должно было бесить втрое больше гражданских.
— Я знаю, что пожелай вы меня убить, сделали бы это прямо через зеркало, пусть подобное и считается невозможным! Но вы тот, кто творил невозможное, делал такое! Поэтому я верю, что вам по силам было убить императора прямо в его источнике и захватить власть! Все могло быть и так, как вы рассказали, заговор СИБ, но я не верю, что Альфред Гамильтон мог принимать в нем участие!
— Не верите⁈ — прорычал Сергей, ощущая приступ бешенства.
Гамильтон! Гамильтон! Повсюду Гамильтон! Сергей знал, насколько высоко положение ректора БАМ, потому и не напрыгивал на него открыто все это время, но подобные прямые подтверждения просто бесили! Вызывали желание просунуть руку прямо сквозь зеркало и разорвать Френча на месте.
— Не верю, — повторил Френч. — Я готов выполнить любой приказ императора, настоящего императора Британии!
— Что насчет приказов Гарольда Топора? — спросил Сергей.
— Я верю, что Гарольд Топор не сделал бы ничего во вред империи! — провозгласил генерал. — Но Гарольд Топор не был императором!
Сергей, ощущая, что сейчас убьет его, повел рукой, прерывая зеркалосвязь. Выдохнул, отдышался и минуту спустя произвел новый вызов.
Несколько часов спустя
— На тебе лица нет, Гарольд, — заметила Белинда.
За ее спиной, в окне сиял и переливался огнями вечерний Лондон, которому словно не было дела до проблем Сергея-Гарольда.
— Они! Не все, но больше половины! — вскричал Сергей. — Армия! Флот! Дисциплина и беспрекословное подчинение! Вранье все это! Вранье!
Хуже всего было то, что они говорили о верности империи, но уклонялись от подчинения Гарольду Топору. Тащить их силой означало вбивать огромную сваю, расширяя раскол гражданской войны.
— Мне нужно подтверждение, — перевел он взгляд на Белинду. — Да, выступления Палаты должно хватить. Что там с Родами?
— Тебе нужно отдохнуть, — с каким-то материнским участием отозвалась глава Лагранжей.
— Что? — нахмурился Сергей. — Люсита? Что у нас с дипломатией?
— Тебе нужно отдохнуть, — выдавила та из себя улыбку. — Тебе вредно так перенапрягаться!
В глубине горла Сергея начал зарождаться горловой рык зверя.
Глава 18
Ночь с 30 на 31 августа, Лондон
— Говорите! — потребовал он. — Немедленно!
Жены молчали и хуже всего было то, что Сергей ощущал их тревогу и любовь. Словно мало ему было происков врагов, покушений, предательства. Гамильтона! Еще и близкие ему люди творили всякое, думая, что помогают… да вспомнить хотя бы Бетти и Люситу! Ведь не этого Сергей добивался, отправляя Бетти в Куско, совсем не этого!
— Мне засунуть вам руку в жопы до самого мозга? Вывернуть их наизнанку?
Люсита вздрогнула, а Белинда посмотрела со внезапным интересом.
— Те, кто ответили — отказались признавать твое императорство, Гарольд, — сказала Люсита.
— Палата Лордов откажет тебе в поддержке, — сообщила Белинда после паузы.
— Откажет?
— Они еще совещаются, но я не сидела без дела, убеждала, говорила, прощупывала почву и воду, но увы.
— Увы?
— Мне перечислить тех, кто отступился от тебя? — деланно изумилась Белинда. — Чтобы ты опять разозлился?
— Не надо, — скрежетнул зубами Сергей, — я и так помню всех поименно!
— Их пример, — Белинда подвигала губами, сложила, словно собиралась засвистеть. — Их пример показал, что можно отказаться от союза с тобой, Гарольд, и не испытать последствий.
— Мне следовало обрушиться на них и уничтожить вместе с источниками?
— Тогда Палата Лордов сразу сбилась бы в кучку против нового врага, — ответила Белинда.
Возможно, что и Филипсы с Лонгхэдами и Лагранжами вошли бы в ту кучку. Нет, не «возможно», а наверняка, вдруг понял Сергей. Будь ты хоть сто раз Любимец Матери, но если начал вести себя, как бешеный пес и кидаться на своих же, то выход только один — пристрелить. Не дать заразить себя.
— А то, что я не наказал их сразу, было воспринято, как слабость?
— Начни ты их наказывать сразу и активно, это сочли бы угрозой власти лордов, — ответила Белинда.
— Так что мне было делать? — нахмурился Сергей. — Дать себя убить Кристоферу Фейну, чтобы в палате лордов не думали обо мне плохо?
— С ними нужно работать, я уже подкупила нескольких, нужно найти слабые места и усилить раскол, переманить часть их на свою сторону! — воскликнула Люсита.
Раскол, тяжело подумал Сергей. В условиях войны со всем миром и активного противодействия врагов, включая Гамильтона. Чертов Альфред Гамильтон! Проще было убить его еще в Академии! Взорвать всю БАМ к хренам, выбросить на орбиту Марса и сказать, что это сделал сраный Владыка Смерти!
— Переманить, сколько времени это займет? — спросил Сергей. — Гамильтон что-то ответил?
— Нет.
— БАМ?
— Собираются начать новый учебный год, словно ничего и не случилось! — отрапортовала Люсита. — Я бы даже сказала, что туда слетаются активнее, чем раньше!
— И это неудивительно, — вмешалась Белинда.
— Гамильтон воздействовал на Палату лордов? — спросил Сергей. — Что там говорят об его измене? И почему неудивительно?
— Воздействовал, — повторила Белинда задумчиво, словно пробуя слово на вкус.
— Что не так?
— Требовалось ли тебе, Гарольд, как-то воздействовать на окружающих, появляясь на фронте?
Сергей чуть прищурился, соображая.
— Его репутация и положение действовали вместо Гамильтона?
— Практически все эти главы Родов — его бывшие ученики, как и я, впрочем, — добавила Белинда.
Сергей замер, будто сраженный молнией. Ученики! Сила крови Гамильтона — в обучении! Предательство окружающих стало чуть, на гран, понятнее, но в то же время! Да, Гамильтон опять показал себя хитрым и трусливым, нашептал императору, подбил Палату, проклятье! Никаких прямых улик, а результат вот он, дедуля Фейн убит, Гарольд вот-вот окончательно станет узурпатором, Британия проиграет войну, ну да, неудивительно, что Матерь-Магия хотела смерти ректора БАМ!
— Так что да, он воздействовал, но не так, что ходил за спинами и шептал каждому в ухо, — ответила Белинда со слабой улыбкой. — Те, кто знаком с нашим бессменным ректором, знают о его позиции, что каждая капля крови магов бесценна и следует прекратить лить кровь, приносить жертвы и так далее.
Сергей только кивнул, кто-то ему об этом рассказывал. Кристина?
— Что же касается того, почему неудивительно, то этот ответ косвенно касается и поведения Палаты. Их мнимого бесстрашия, — сообщила Белинда.
— Мнимого?
— Гарольд, Гарольд, — покачала головой глава Лагранжей. — Ты даже не представляешь свою мощь и то, какой ужас и трепет внушал окружающим своими подвигами. Мысль о том, что ты мог вдруг вломиться к ним домой, убить, забрать источник, истребить род, от нее в холодном поту просыпалось немало лордов.