В учебники по жертвоприношениям Сергей пока не заглядывал.
— Видишь ли, твое тело — хотя и пробудило магию, показало силу, за которые тебя и пригласили в Академию, но оно не привыкло оперировать такими энергиями. Обессиливание и прочее, как раз следствие борьбы твоего тела и то, что временами твое тело берет верх и ты можешь учиться — хороший показатель, просто отличный. Но этих прорывов и вспышек просветления недостаточно, — странно томным голосом объясняла Нинон, — разгон должен быть постоянным, устойчивым и равномерным, иначе эти энергетические качели убьют тебя. Или искалечат тело, вот тогда ты точно вылетишь из БАМ, потому что твой потенциал не будет соответствовать стандартам Академии.
— Но милорд Гарольд поможет мне, да?
— Может помочь, не уверена, станет ли. И я не уверена, согласишься ли ты на такое?
— Ради знаний я готова на все! И я точно не хотела бы еще раз подвести милорда Гарольда!
— Не спеши. Видишь ли, глава Гарольд уникален, но некоторые проблемы и недостатки разгона не обойти даже ему. Поэтому ему нужен регулярный секс, два-три раза в день, для сброса излишков напряжения и энергии. Вот эти… излишки, — пауза и усмешка Нинон прямо-таки сочились блудливостью, — несут в себе огромный заряд. Они могут усилить тебя, дать возможность прорваться через энергокачели.
Это объясняло энтузиазм, с которым Нинон занималась «лечебными процедурами», стараясь не упустить ни капли. А также то, почему она вообще затеяла эти «процедуры», старательно обходя клятвы и рискуя схлопотать наказание за их нарушение.
— Ради милорда…
— Не спеши, — прервала ее Нинон, — дослушай. Не знаю насчет желаний главы Гарольда, но зачем-то же он привлек тебя к себе?
Уж точно не из-за секса, мысленно возразил Сергей. Собрать команду, тех, кто будет верен лично ему, по разным причинам, например, получив возможность учиться.
— … но реальность такова, что обычный секс сейчас невозможен, так что можешь не переживать за свою девственность.
— Да я и не переживаю, — пролепетала Гертруда.
— Правильно делаешь. Ты же умная девочка, книги вон читала, так что подумай, как еще ты можешь получить заряд внутрь тела? Нет, не надо краснеть и широко раскрывать свой милый ротик, я говорю вот об этом!
Гертруда вскрикнула.
— Вам обязательно постоянно совать пальцы в мои гениталии?! — возмущенно заявила она.
— Привычка, — никакого раскаяния в голосе Нинон не слышалось, только удовлетворение. — Нужно всасывание и равномерное распределение по телу, и вот еще что. Ты должна испытывать удовлетворение.
Сергей уже окончательно бросил читать, слушал, постукивая пальцем по учебнику и думая о том, как лучше отчитать Нинон за подобное.
— Но я читала об обратном.
— Правильно читала. Но боль, страх и прочее приведут к тому, что твой организм отвергнет магию. Чтобы он принял ее, необходимо ощущать удовлетворение, радость, счастье. Поразмышляй над этим. Да, можешь одеться.
Донеслись торопливые шорохи, а Нинон вышла из комнаты, прикрыла дверь и улыбнулась Сергею.
— Я специально оставила дверь приоткрытой, чтобы вы все слышали, — пояснила она.
— Возможно, иногда стоит спрашивать и моего мнения, — сердито заявил Сергей. — А если я не захочу?
— То вы просто откажете ей и все, — пожала плечами Нинон.
Белый халатик при этом сполз с одного плеча, показывая, что под ним ничего нет. В такие минуты у Сергея в голове всегда звучал голос Караченцова, распевающего «И закипела молодая кровь! Я не намерен ждать и полминуты, пришла любовь, пришла любовь!»
— А сама не хочешь попробовать свои улучшенные способы? — прорычал Сергей.
— Хочу, — призналась Нинон, подходя ближе.
Халатик медленно раскрывался, обнажая ее идеальное тело, упругую грудь с розовыми сосками, подтянутый живот, стройные, прямые ноги, тщательно выбритую и блестящую промежность.
— Но не могу, — Нинон облизнула губы, — клятвы, знаете ли.
Руки ее стянули одежду с Сергея, ноготь слегка царапнул бедро.
— А это тогда что?
— Лечебные процедуры. У вас запредельное гормональное давление, нужно срочно провести лечение.
— А метод ты выбираешь сама, я слышал, — произнес Сергей, не сдержав легкого стона.
Пускай он уже видел Нинон голой много раз, пускай она «лечила» его два раза в день, но этот начальный момент все равно вызывал в нем волну наслаждения. Не исключено, что мастерство Нинон тоже вносило свою лепту.
— Но обязательно было проводить все в такой форме?
Нинон оторвалась, заработала руками и грудью.
— Почему бы и нет? — спросила она, облизывая губы. — Все наглядно и доступно, вот возможности, вот цена и вы все слышали, чтобы не возникало подозрений, что я интригую за вашей спиной.
Сергей только усмехнулся, глядя на нее сверху вниз. То, что Нинон была полностью обнажена, почти не отвлекало. Целительница явно что-то темнила, так как наверняка существовала масса способов помощи, их просто не могло не быть, с учетом уникальности ситуации Гарольда Чоппера.
— Говори, — потребовал он, — или лишишься целебных процедур, даю в том слово!
Подозрения оказались верными, Нинон перепугалась не на шутку. Видимо, возможность подкачать себя таким способом выпадала ей очень редко. Возможно, что никогда не выпадала.
— Милорд! — воскликнула она. — Я все расскажу, дайте только довести до конца лечение!
Звуки плоти, трущейся о плоть, усилились, но все равно Сергей разобрал, что их крики привлекли внимание Гертруды и та подошла к двери, прислушиваясь. Возможно, начни она подсматривать, и все пришлось бы прервать — так как до высот бесстыдства местных Сергей еще не поднялся — но Гертруда посмотрела и отпрянула.
Но подслушивать не прекратила.
— Рассказывай! — потребовал он.
Нинон умоляюще облизала губы, но Сергей смотрел, хмурясь, и она опять сдалась.
— Я не соврала, способ ей поможет и да, только в таком варианте — сзади.
— Что тебе в этом, раз ты готова была пропустить пару процедур лечения?
— Только попытка помочь вам, глава Гарольд! И Гертруде! И немножечко себе.
— Да?
— Я не врала, когда говорила насчет удовольствия — стало быть, Гертруде все равно пришлось бы обращаться к кому-то за помощью. С первого раза такое испытать невозможно, а ей очень хотелось угодить вам и получить возможность поглощать знания. Привлекать кого-то со стороны не стали бы, обратились бы ко мне за помощью.
— И ты помогла бы? — спросил Сергей.
Все-таки даже самое вкусное блюдо приедается. Без чудесных, упругих, манящих губок Нинон магия ее груди уже не действовала. Оно помогало оставаться сосредоточенным на разговоре, конечно, но все же процедура затягивалась. Возможно, Нинон была права и следовало отделить мух от котлет, а процедуры от разговоров.
— Со всем прилежанием и усердием! И потом осталась бы присмотреть, под предлогом того, что могла потребоваться помощь целительницы. Это не отношения, я бы просто смотрела, но потом смогла бы нанести визит в Холлоу.
— Так-так, — насмешливо сказал Сергей, — еще неизвестно, кому тут из нас больше нравится Гефахрер.
Нинон очаровательно покраснела (несомненно, уловка целительской магии) и склонила голову, замолчав. Гертруда за дверью издавала возмущенные такими признаниями звуки, но Сергей уже не слушал, сосредоточившись на нарастающей волне возбуждения. Гертруда пусть сама думает, принуждать ее он уж точно не собирался и требовать чего-то тоже. Даже мысль о том, что Гефахрер откажется, а родственники потом спросят о расходах на разгон, в эту минуту не могла испортить Сергею настроения.
Нинон поднялась, облизывая губы, затем подвигала ртом, дегустируя, и вынесла вердикт.
— Энергия и вкус стабилизировались, отклонений не ощущаю, так что, глава Гарольд, смело можно начинать следующую ступень разгона.