Почему-то Сергей продолжал представлять их так, словно они беседуют, сидя в нижнем белье. И чулках. Нинон он почему-то представлял всегда в чулках, хотя та никогда их не носила. Возможно, сказывалось влияние почти абсолютной памяти, просмотренного в прошлой жизни порно и стереотипа «француженка».
— В твоем случае, Гертруда, все как обычно, типовые временные знаки всасывания энергии, обеспечивающие твое прекрасное тело необходимой энергией.
— А их обязательно рисовать на груди? — в голосе Гертруды слышалось подозрение.
— Можно и на других частях тела. Обнаженных частях, которые определяет специалист, — со смешком ответила Нинон. — Еще можно рисовать изнутри, и чем глубже в тело, тем лучше, сильнее воздействие. Перерисуем?
— Нет! — быстро воскликнула Гертруда. — А… Академия не станет из-за этого колдовать вполсилы?
— Ты же не Гарольд, — еще один смешок. — Смирись с этим, тебе никогда не догнать его.
— Это потому что он из Священного Рода?
— Это потому что он любимец Матери-Магии.
— А я…, - Гертруда шумно сглотнула. — Я могу ею стать?
— Все в руке Матери-Магии. Поверь, если бы существовал проверенный механизм, как им стать, Священные Рода уже давно бы к нему прибегли. Так что нет, я не подскажу тебе, что делать, сама не знаю. Держись ближе к Гарольду, отсвет его мощи может коснется и тебя.
— А вот вы советовали…
— И милорд Гарольд тебя стабилизировал, молись Матери-Магии и благодари ее, но не испытывай вновь удачу, мой тебе совет. Моим способом ты сможешь воспользоваться, только если станешь мастером в целительской магии, полностью освоишь собственный организм. И если к тому времени милорд Гарольд все еще будет в нестабильно-усиленной фазе, то вот тогда… может быть… методика экспериментальная, сама понимаешь.
— Понимаю, — тихо вздохнула Гертруда. — Но неужели больше нет способов поднятия силы?
— Есть. И мастера-целители знают их все.
Тихий, интимный разговор, стоя лицом друг к другу, причем Нинон нависала над Гертрудой, такую картинку дорисовало воображение Сергея.
— Но тебе же нужны знания? Есть заклинания улучшения памяти, есть заклинания, позволяющие делать ментальный снимок всего вокруг, чтобы потом проводить разбор, есть масса заклинаний. И мастера-целители знают их все.
Сергей не выдержал и рассмеялся во весь голос. Все это так напоминало охоту за ним самим, что он просто не смог удержаться. Ойкнула Гертруда заполошно. Возможно, она действительно не догадывалась, что Сергей все это время их слышал. Нинон, опять оставившая дверь открытой, конечно, была в курсе.
Цель ее была проста и понятна — помимо исследования по разгону, тянущего на докторскую работу, Нинон подкачивала свою личную силу. Знала ли об этом Полли Портер? Догадывалась? Помогла ученице, понимая, что в ее исполнении Гарольд от лечебных услуг точно отказался бы? Стоило досадливо цокнуть — «лечебные услуги» в исполнении Портер сработали бы на легенду, которую Сергей неявно транслировал Эльзе Ворлок.
Стоило подумать о частных уроках интриговедения.
— Милорд? — донесся от двери голос Нинон. — Мне закрыть дверь? Или вы хотите сразу рискнуть и попробовать усилить мисс Гефахрер? А я присмотрю, как мастер-целитель?
Да и еще третий мотив — ей как-то извращенно, по-особому, нравилась Гертруда. С подпихиванием Гефахрер в объятия Гарольда, под предлогом усиления и желанием посмотреть на результат.
— Ты же сама сказала — пока она не станет мастером целительской магии, — проворчал Сергей, делая жест и подкрепляя его заклинанием.
Дверь захлопнулась, окуталась сиянием щита против подглядывания и подслушивания.
— Я же вижу, милорд Гарольд, как вас это заводит, — промурлыкала Нинон, на ходу сбрасывая халатик и покачивая бедрами, — все эти подслушивания и подглядывания. У вас давление сразу поднимается прямо до опасных величин! Прямо так поднимается, вот так поднимается.
Затем она, наконец, заткнулась, занявшись увеличением силы, а Сергей потянулся за очками-детекторами. Подождал, дабы не сбивать возбуждение и правильно сделал, потому что увидел вместо Нинон пульсирующий шар с отростками-щупальцами. Заряды энергии падали в шар и тот поглощал их, вспыхивал, сияние пробегало по отросткам и те тоже вспыхивали, становились… толще?
— Милорд? — спросил шар, взмывая чуть выше.
Сергей сдернул очки, увидев, что Нинон уже поднялась и смотрит на него с удивлением и тревогой. Взгляд его невольно опустился ниже, руки потянулись, а организм, несмотря на разрядку, встрепенулся.
— Я бы не советовала, милорд, — покачала головой Нинон, отступая на шаг и жестом подзывая к себе халат.
— Что это было?
— Прогон заряда энергии, содержащего жизненную силу, это очень важно, по энергоканалам организма, с одновременным их укреплением и расширением. Я не стала сильнее в смысле мощи моего ядра, но я смогу пропускать через себя больше внешней энергии в единицу времени и смогу делать это дольше, — пояснила Нинон.
— Нет, про это я в курсе, хотя еще ни разу не видел с энергетической точки зрения. Я про это, — Сергей снова протянул руки.
— Вас тянет размножаться и закрепить магический брак.
— Меня?
— Магию внутри вас. Мать-Магия милосердна, она всегда сначала посылает предупреждения.
«Меня она послала убить Гамильтона, а не размножаться!» сердито подумал Сергей. Намек? Сходить помолиться ей? Так спросить мысленно?
— Так магия внутри меня разумна?
— Никто не знает, милорд, — улыбнулась Нинон, — но… вспомните Источник.
Несмотря на улыбку, она отступила еще на шаг, сложив пальцы левой руки в знаке щита.
— Нинон?
— Милорд, это будут уже не лечебные процедуры, — в голосе Уорд прорезался страх, — а я не смогу противиться вам. Ваше ядро, оно само, как Источник, особенно теперь, когда разгон вышел на новую ступень. Вам ничего не будет, а меня сожжет клятвой! Возможно, вам стоит остановиться!
Сергей замер. Предупреждения Матери-Магии, значит? Сила, становящаяся разумной, которая сама поведет Гарольда Чоппера убивать Гамильтона?
— Иди, — бросил он и Нинон вымело прочь. — Мне надо подумать.
Глава 42
«Чайка» чуть присела, пластины брони по бокам отошли с еле слышными щелчками, давая выход четырем стволам чаромётов. Заряды огня и воды сталкивались в воздухе, окутывая полигон тяжелым, горячим паром, и в него летели заклинания удушающего дыма, с добавлениями шоковых зарядов. Маботы в целом были защищены от электромагнитных импульсов и их магических производных, но только пока внешний контур брони оставался целым хотя бы на восемьдесят процентов.
— Вот так, — пробормотал Сергей, вглядываясь в облако ядовитого пара.
Энергорадары, заклинания обнаружения, сканирующие приборы, маги придумали массу всего для обнаружения вражеских маботов. Обычно состязание щита и меча всегда шло ноздря в ноздрю, но только не в случае маботов, где щит сильно уступал мечу. Мабот излучал магию, «фонил» ей, а щит, необходимый для закрытия, сиял бы на радарах подобно сверхновой.
Пока что наилучшим решением оставалось нечто, вроде «скафандра нейтральности» самого Сергея, с кучей недостатков, от исчезновения при первой же атаке или столкновения с препятствием, до ограничения скорости не выше сорока километров в час. Обычно такое использовали для нелетающих маботов, а летающих все равно прижимали к земле, для снижения шанса на обнаружение и тут в дело вступали наземные наблюдательные посты.
Рассеяние и сброс или поглощение избытков энергии — эта проблема была близка Сергею, хотя что с ней делать он не знал. Лучшие магические инженеры, асы маботостроения ломали над этим вопросом голову и не нашли решения, глупо было бы думать, что он враз справится. Правда, у него был сильнейший стимул, с таким камуфляжем он мог бы подобраться к Гамильтону — вживую или на маботе, неважно — вплотную и смог бы нанести внезапный удар, а также сбежать, пока не обнаружили.