— Не догонят, — задумчиво произнес Грег, делая большой глоток и занюхивая рукавом. — Фирменный прием Владыки, облако-щит, разрыв изнутри и телепорт прочь.
— Телепорт не побег, — отозвался Сергей, тоже делая глоток.
Отменить созданное тобой же было легче на порядок и сейчас ему в глотку лилась вода.
— Ты думаешь, Том не подготовил пути отхода? — скривил губы Одноглазый. — Подготовил, не сомневайся, он всегда был таким. Предусмотрительным.
Грег потрогал пустую глазницу и скривился.
— Непривычно, — пожаловался он. — Мы вместе разрабатывали этот прием, экстренный отход, уже потом Владыка добавил ему формы черепа, для воздействия на неокрепшие умы.
— У него получилось, — признал Сергей. — Ладно, я понял, он подготовил порталы, телепортировались группой и сразу ушли. Но порталы! Можно последовать за ним!
— И влететь в ловушку, — ответил Грег. — Хотя, с Гамильтоном он не станет рисковать, можно не сомневаться, порталы уже взорваны, а если кто последовал бы за ним в это мгновение, просто погиб. Оттолкнулся здесь, но не смог выйти там. Впрочем, наш ректор не настолько глуп.
Гамильтон, словно услышав их слова (а может и без «словно»), направился к ним. Демонстративно медленно, в красивом полете, без телепортов за спину.
— А что там с ученичеством у Гамильтона?
— Да все просто, — Грег еще раз отхлебнул спирта, пьянея на глазах. — Эх, Гарольд, все же не зря Моника от тебя аж кипятком ссытся! Тебя бы на войну, цене бы тебе не было!
Сергей даже не сразу сообразил, о чем речь. Никто не называл Монику Макферсон вот так запросто по имени и уж никто не говорил про нее «ссытся кипятком». Напоить Гамильтона, как Грега сейчас? Нет, для этого он должен доверять Сергею-Гарольду, лишиться пары конечностей в тяжелой битве, ну и все остальное. В таком состоянии проще будет не спаивать Гамильтона, а просто убить, как это сделал Алекс Кроу.
Алекс Кроу, омрачились мысли.
— Да, война это не слишком весело, — кивнул Грег, — но что поделать? Не в наших силах это изменить, хотя. Может оно и будет в твоих силах, лет через пять!
И снова засмеялся, опустошая кружку.
— А закуску можешь?
Сергей молча прищелкнул пальцами, подкидывая камешек Грегу и в полете превращая его в печенье, размером с тарелку. Гамильтон задержался возле каких-то обломков, сосредоточенно колдовал, раскидывая плиты, извлекая тела.
— Гамильфон федет офобые фурсы, — с набитым ртом, роняя крошки на землю, пояснил Грег. — Для тех, кто решил задержаться в БАМ.
Аспирантов и молодых преподавателей, перевел для себя Сергей, прихлебывая еще воды. Хотелось выпить, хотелось напиться и забыться, но не в такой ситуации! Заклинаниями глушить память было рановато, не в тех условиях, когда в их составе битва Владыки с Гамильтоном!
— Уферен, он фефя фозьмеф, — продолжал Грег, громко разгрызая и чавкая печеньем.
В пьяном состоянии он как-то резко утратил сосредоточенность, словно бы расслабился, выпуская на свободу внутреннего Одноглазого. Сергей наполнил ему кружку и поднес, состроив уважительное выражение на лице.
— А если у меня дела вне БАМ?
— Точно! — хохотнул Грег. — Тебе же еще Императором быть! Уверен, Альфред пойдет тебе навстречу! Он так тебя любит!
— Что? — нейтральным голосом спросил Сергей.
— Любит! — повторил Грег. — Гарольд то, Гарольд се, Гарольд молодец, Гарольд такой красавец, Гарольд любимец Матери, поэтому его надо любить!
Сергея пробрало легким ознобом. Ночь того злосчастного покушения лицом к лицу снова встала в памяти. Психологическая травма, как сказали бы умники, и Сергей с ними согласился бы. За прошедшие полгода он далеко шагнул в магии, в умениях, атаковал бы иначе, но все равно знал, что закончилось бы точно так же. В подвешенном состоянии нагишом и приближающийся сзади Гамильтон, собирающийся «поколдовать изнутри». Прекрасный эвфемизм, жутковатый в своем истинном смысле.
— Уверен, попроси его и он тебе не откажет! Возьмет на курсы и научит всему! Ради любимого Гарольда расстарается! — пьяно вещал Грег.
Нафиг, нафиг, подумал Сергей, ощущая, как начинает задыхаться. К демонам такие курсы! И в то же время голосок внутри нашептывал, что зря, зря, он отказывается. Один раз — не тридварас, да и не дойдет дело до такого, едва Гамильтон приблизится, как получит десять тысяч магических вольт прямо в свои неприличные места.
Сергей отогнал, заглушил голосок, разве что уши руками не зажал.
— Я подумаю, — ответил он коротко.
— Да чего там думать, соглашайся! — не унимался Грег. — Сам же все видел! Какой из меня лучший боевик Британии? Вот Альфред!
В Сергее неожиданно зародилось и резко начало крепнуть подозрение, что его, грубо говоря, «разводят». Зачем-то Гамильтону нужно было приблизить к себе Гарольда Чоппера, причем, не вызывая подозрений. Вот Грег и отыгрывал свою роль, благо обстоятельства располагали.
Зачем?
Сергей, не отрываясь, следил за Гамильтоном, тот, похоже, что-то почуял, посмотрел в их сторону. Неприятно, но лучше, чем вид уничтоженного лагеря магов. Развалины, воронки, обломки маботов и оружия, трупы и раненые, и суета новоприбывших магов вокруг. Запах мяса и дерьма, вонь столкновения заклинаний.
Зачем он Гамильтону?
А зачем нужен был Гамильтону младенец Гарольд шестнадцать, нет, почти семнадцать лет назад? Печати сокрытия, сохранение тайны Гарольда все эти годы. Печати должны были исчезнуть первого сентября, что, Гамильтон приурочил их к началу учебного года? Бред.
— Вы отлично сражались, наставник, — сказал он Одноглазому.
— Я постарел, ослаб, — ответил тот и потряс головой. — Акелла промахнулся.
В чем-то так оно и было, вот только все промахнулись. Если бы не откаты во времени, сейчас маги, прибывшие на помощь, бродили бы по колено в трупах. Владыка бы все так же свалил, но без потерь и погони. Впрочем, если бы не откаты во времени, возможно, Гарольд Чоппер был бы уже давно мертв.
— А ты всех спас, — Грег еще раз тряхнул головой. — Как не хватает артефактов!
— Я все восстановлю вам, — пообещал Сергей.
Заклинание протрезвления, частный случай заклинания очистки организма, вымывания из него ядов, токсинов, всего ненужного. Сергею-Гарольду говорили, что есть разновидности очистки и для наркотиков, да почти для чего угодно, лишь бы оно не было магическим, но он так и не рискнул. Все эти «пыхнем на один напасик, что такого», всегда вызывали у него подсознательное неприятие. Выпить — да, это дело другое.
— У меня есть запасные комплекты, — искривил губы Грег, — даже здесь был, только эти все забрали! Том слишком хорошо меня знал, а я вот расслабился и промахнулся.
При всех-то принятых мерах предосторожности? Ох, наговаривает на себя Грег, подумал Сергей, возвращаясь к подозрениям насчет Гамильтона. Зачем-то тот хотел заманить к себе ближе Гарольда Чоппера, не-е-е-ет. Точно. Не просто заманить к себе на курсы, выставить все так, чтобы Гарольд сам пришел с просьбой, точно. Оказался в позиции просящего, позиции того, кто должен. Гидеон Лоддард, правда, объяснял все с позиции любовной магии и подката к потенциальному партнеру, но общий принцип сохранялся.
Так что пусть Гамильтон идет нафиг со своими курсами.
— Он, — Сергей замолчал, формулируя вопрос.
В конце концов, когда еще выпадет такой момент? Чтобы Грег был пьян, расслаблен и без своих протезов-артефактов, то ли протрезвляющих его, то ли добавляющих паранойи?
— Владыка бился не как человек, — сказал он, — откуда это в нем? Ведь его лишили силы крови?
— Вот поэтому мы всегда и побеждали, с нашим майором, — хихикнул Грег, которого, похоже, окончательно развезло. — Всегда везде пролезет, лазейку найдет, вывернется.
Сергей вынужденно наколдовал легкое протрезвление, ибо речь Одноглазого стала совсем уж невнятной, словно он набрал полный рот камней, а в промежутки между ними налил еще и каши.
— Он поднял себе силу жертвоприношениями и ритуалами, лишившись своей силы крови — нашел способ имитировать чужую силу крови.