— Домой? — повторила Меган.
— Нет, — яростно выдохнул Сергей, удивляясь, что из ноздрей не пышет пламя. — Полетаю, остужу голову, да и Асфодель надо тренироваться.
Меган только кивнула и исчезла вместе с Дэвиной, а Сергей взмыл в небеса стремительно, кидая мыслеобраз Асфодель. Та расправила крылья и радостно устремилась следом, наслаждаясь полетом. Да, вокруг не было воздуха, но как выяснилось, магии драконов он не сильно и требовался. Они взмахивали крыльями, походя тем самым на птиц (при том, что являлись больше ящерицами), но работала магия, а не подъемная сила.
Асфодель, пребывавшая в развлекательном центре с самого вылупления из скорлупы, не умела летать «по-драконьи», пронзая пространство телепортами, и теперь осваивала это искусство. Врожденная магия и инстинкты помогали, конечно, но все же в рабстве своем она даже не задумывалась о подобной возможности (хотя и хотела сбежать), пока Сергей не упомянул о ней.
Будешь превращаться?
Да.
Асфодель была права, ярость и злость, бушевавшую внутри, следовало пережигать в дела. Сергей осознавал, что злится на себя, что Нильс не знал и не мог знать, кроме перевранных на тысячу раз слухов, но все равно, как же это бесило!
К бесящим факторам добавлялось и то, что ему никак не давалось превращение. Он мог стать внешне драконом, но это была лишь имитация, подделка, с мозгом человека внутри. Словно превращения в борделе, где ты мог внешне стать кем-то, но внутри оставался собой. Освоение же магии драконов было невозможно без подлинного превращения, и оно никак не давалось Сергею.
Про великанов и говорить нечего, там тоже ничего не выходило, потому что невозможно было магией имитировать подлинную неуязвимость к магии или с ее помощью превратиться в кого-то, отрицающего магию. ДНК, гены, размножение и чудо рождения Руперта Огра становилось вдвойне чудом. Собственно, если бы можно было магией воспроизвести плоть великанов, это давно бы уже сделали, повторив и размножив абсолютный щит против магии.
Но никто не смог, и Сергей тоже сомневался, что сможет. Здесь требовалось сочетание магии с биотехнологиями, в которых он просто не разбирался. Смутно Сергей осознавал, что в дело в генах: способности к магии, передача их потомству, накопление так называемой силы крови, особенно в результате родственных браков, выправление генетических дефектов, словно сама сила крови выправляла последствия инцеста, не давала ошибкам накапливаться. У великанов в этой схеме рассуждений наличествовал ген анти-магии, но какой из них?
То есть надо было садиться, брать пробы крови и кожи, слюны, чего там еще, исследовать их без магии, которая не действовала на плоть великанов, и составлять «генную карту». Выделить из них ген анти-магии и вот его уже, возможно (но совсем не факт) воспроизводить магией. Либо как-то воспроизводить без магии, а потом… создавать искусственную великанью плоть? С возможной необходимостью составлять карту геномов магов, ну и так далее, и так далее, работы на сто лет без гарантии результата.
Гарольд?
Геном. Плоть. Разве не пробовал он уже этого?
Мне нужна твоя кровь. Капля.
Ярость все еще бушевала в нем, Сергей летел, изображая пятиметрового дракона, но не ощущая себя им. Он смог бы обмануть внешнего наблюдателя, благо не требовалось палочки для колдовства, но толку-то? Асфодель вскинула лапу, царапая свой бок и Сергей вытянул пасть, втянул в себя каплю крови, слизнул ее, запуская процесс превращения.
Первую секунду ничего не происходило и его пронзило вспышкой злобы, ярости.
Недостающий толчок, которого не хватало всему процессу. Сергей вытянулся, раскинул крылья, воспарил, легко и просто, так как полет стал частью его. Внутри пылало неугасимое пламя, и он выдохнул струю его радостно в небеса, наслаждаясь своей мощью и силой.
Он снова приблизился, длинный, вытянутый язык его лизнул рану на боку прекраснейшей из дракониц, и та игриво шлепнула его хвостом в ответ. Она была готова к размножению, и Сергей ощутил в себе пламя продолжения рода, снова взревел, возвещая миру о своей страсти.
Тело ее грациозно изогнулось, маня яйцекладом и Сергей изогнулся в ответ, они кружились в небе, сплетаясь двумя спиралями, заигрывая, потираясь телами, обдавая пламенем. Первый брачный танец, неповторимый и уникальный, и мчащаяся рядом Асфодель была самой прекрасной из женщин всех миров. Не прекращая полета, Сергей, легко и естественно, словно проделывал такое сотню раз, оплел ее хвост своим, притянул к себе, под себя, навалился сверху.
Их клоаки встретились, соединились, как и было заведено от сотворения мира, и Сергей вдруг вспомнил смешное соитие из прошлого, когда он создавал подделку-драконицу. Верно возмущалась та самка, Сергей все сделал неправильно, и сейчас его смех над собой прокатился пламенем по небу, сотрясая все вокруг, включая тело Асфодель.
Пламя внутри Сергея, негасимое пламя, рвануло и прокатилось волной наслаждения по телу, устремилось в драконицу, чтобы там столкнуться с ее магией и сформировать яйцо, зародыш их будущего ребенка, дракона, преисполненного магии, родившегося из нее, как оно и должно быть.
В эти мгновения Сергей-дракон был беспредельно счастлив и знал, что он выполнил свою миссию в этой жизни.
Два дракона кружили в небе, сплетаясь телами и озаряя все вокруг пламенем.
Глава 32
Дэвина подогнула правую ногу, кокетливо выставляя ее из шелкового халата, украшенного розами. Пухлую такую ногу, на которой не хватало только следов варикозного расширения вен.
— Ну как? — спросила она игриво, кладя левую руку на бедро.
Зося захлопала в ладоши.
— Ужасно, — ответила Меган. — Плохая из тебя гейша.
— Гейши в Японии, а в Китае — шуюй, — ответила Дэвина, — а если углубляться в древность, то гэцзи, тогда как термин «поющие девушки» после Освобождения стал чуть ли не наихудшим ругательством.
— Тебе виднее, — откликнулась безмятежно Меган, — ты у нас главный специалист-китаевед.
Пока Сергей лениво раздумывал, как бы пробраться в главные поселения других космических держав, и вяло, без особого интереса, разведывал подходы, судьба сама предоставила ему шанс. Возможно, помогла вылазка в Дэнвилль, китайцы что-то там уловили, какие-то флюиды его интереса в астрале и пошли навстречу.
Прислали официальное приглашение посетить их «Чайнатаун», который официально именовался Пекином-4, с длинной витиеватой просьбой не оставить их милостью Матери и обсудить с ними участие в проекте «Солнечной воронки». Сергей подумал пару секунд и согласился, пригласил остальных, но все, кроме Дэвины, отказались.
— Никакого веселья с вами, — вздохнула Дэвина и обернулась к Сергею. — Что стоишь? Надевай официальный наряд!
Сергей провел рукой по одежде, и та изменилась. Мантия, с гербом Чопперов, расфуфыренная рубашка — увы, волей этой старомаразматичной палаты лордов, весь официоз зафиксировался на уровне конца девятнадцатого века, времен «перед Освобождением». Хотя бы обувь была не с загнутыми носками и на том спасибо. Напоследок Сергей извлек две палочки, одну из них Старшую, и повесил на пояс.
— Вот так-то лучше, — Дэвина совершила аналогичный жест, тоже меняя на себе одежды.
Они переместились в Марсианку и оттуда в Дэнвилль, где их уже поджидал разукрашенный огромный маголет, больше напоминавший позолоченный лимузин. И еще десять маголетов и два мабота сопровождения.
— А нам не нужно было явиться с чем-то похожим? — весело спросил Сергей у сидящей напротив Дэвины, когда они погрузились и взлетели.
— Как ни странно, но нет, — ответила Дэвина, задумчиво разглядывавшая потолок маголета. — Это как бы следующая ступень, выше обычного официоза, мол, ты настолько могуч и прямо целый небесный дракон, который может летать, где хочет, в одиночку и все равно все будут знать, что он небесный дракон.
— Тогда можно было обойтись и без официальной одежды?