От Гефахрер за спиной вдруг пахнуло признательностью и обожанием.
— Они продемонстрировали фотографии и убедили Изольду, что Парри Тук стал Гарольдом Чоппером, после чего пригласили на прием к Лагранжам по поводу вашей свадьбы, и она охотно, очень охотно согласилась. Ты уже не маленький мальчик, Гарольд, и сам все понимаешь.
— Понимаю, — кивнул Сергей. — Только исполнители подошли к ней не сами.
— Да, это я дала совет, — не стала отрицать Пэгги, — потому что где-то в глубине души ты, Гарольд, все еще мой приемный сын, Парри Тук, влюбленный в нее. То, что сама Изольда не обращала внимания на Парри и вдруг воспылала страстью к Гарольду Чопперу, ничего не меняет, Рода и кланы безжалостны.
А я, стало быть, немного должен Лагранжам за прикрытие Изольды, подумал Сергей. Или нет? Парри ей не нравился, но вот в постель к «богатому папику Гарольду за брюлики» прыгнула без сомнений, рассчитывая, что теперь будет как сыр в масле кататься. Отдать ее Кристине на перевоспитание?
— Не говоря уже о том, что ее любовь можно сделать и искренней, вам, милорд, это не составит труда.
— Да, это не составит труда для Гарольда Чоппера, вот только он не Парри Тук, — отозвался Сергей.
Проблема, в итоге, как оказалось, не стоила выеденного яйца. Следовало нагнуть Изольду мимоходом, не снимая лыж, да пристроить к делу, чем-то же она занималась?
— Можно ее пока приставить к Белинде, раз уж она привыкла к власти Лагранжей, — решил Сергей, — а как вернусь в Британию, разберусь на месте.
Разговор о женах напомнил о следующих в очереди, Саннидейлах, и Сергей решил, что надо спросить Кристину о ходе переговоров. Целительство и улучшение работы с ядрами могли пригодиться в будущих миссиях.
— Гарольд! — словно услышав его мысли, на связь вышла Кристина.
— Что случилось? — встревожился Сергей, голос первой жены срывался.
— Новости из Британии! Диверсия во время открытия нового завода!
Началось противодействие, подумал Сергей, ощущая, как в нем вспыхивает злость.
— Кто?
— Твоя тетушка Агата взорвана, дядя Тристан застрелен во время суматохи, Дерек тяжело ранен…
Голос Кристины будто уплыл прочь, она называла имена — имена родственников Гарольда! — а он их слышал, но не воспринимал. Имена людей, которых он знал лично, пусть они и пытались обозвать его самозванцем на первом собрании, даже убили.
— Ответственность на себя взяла группа под названием «Маги — прочь!»
— Кто? — повторил Сергей, поднимаясь, в ушах звенело.
— Маги — прочь, — повторила Кристина. — Часть их боевиков была убита на месте, но потери…
— Не трогать тела! Пусть спрячут в холодильники, нет, в стазис, нет, ничего делать не надо, я немедленно отправлюсь туда сам и сам их допрошу!
Он развернулся к двери, обнаружив там Пэгги и Гертруду, бледных, дрожащих и вжимающихся в эту самую дверь. Точнее говоря, Гефахрер закрывала собой Пэгги, принимая на себя основную часть магического давления злобы и ярости Сергея-Гарольда, и держалась она довольно неплохо, не обделалась и не упала в обморок.
— Прошу прощения, — пробормотал Сергей, беря себя в руки.
Не стоило так пугать и давить близких ему людей, буквально прикрывающих спину. Выброс эмоций и силы, нет, все же Нинон была права, ядро-озеро и магические каналы-реки работали, но сам он постепенно шел вразнос, хотя война, в сущности, еще даже не началась толком. Но как эти наглецы посмели! Нападали бы на самого Сергея! Посмели и еще посмеют, подумал Сергей вдруг, как он сам просто брал и нападал на врагов, не слишком заботясь об их чувствах.
— Милорд, мне отправиться с вами? — дрожащими губами спросила Гефахрер.
— Гарольд, не надо! — почти в унисон воскликнули Пэгги и Кристина.
— Я понимаю твою скорбь, но тебе надо успокоиться вначале, — сказала Кристина.
— Сынок, в таком состоянии тебе нельзя колдовать, — голос Пэгги тоже дрожал и срывался.
Сергей чуть прикрыл глаза, врезал самому себе внутри, приводя в порядок. Да, они были правы, не из любви к родственникам, с которыми почти не общался, у него так полыхнуло. Старших Чопперов, Агату с Тристаном, так вообще ненавидел одно время, сбежал из-под диктата в БАМ. Нет, его разозлила сама атака, удар в спину и срыв планов, то, что Тристан и Агата занимались заводом по его личным указаниям, а тетушке он так и не успел снять проклятие.
— Вы правы, — сказал он глухо, — а я нет.
Срыв и нападение на Гамильтона, а то и еще что, удар по имиджу, который он осознал бы слишком поздно, чтобы откатывать жизнь.