— Гарольд… Люсита… погубит тебя, — прошептала Бетти.
Вместо лица кровавое месиво, ребенок вырезан, вырван живым прямо из живота, и последние капли жизни утекали из нее. Сергей мог бы спасти Бетти, но, услышав ее слова, остановился.
— Мы… хотели… как лучше… спасти… прос…
Заклинание инков ударило по Бетти, вырывая ее воспоминания, словно собираясь поместить их в кровавую книгу, и Сергей пошатнулся, подавляя желание схватиться за голову. Дункан и Бетти, между ними Дэбби, которую не только имели с двух сторон, но и накачивали магией Горного Святилища, расширяя горизонты и дар пророка.
Хлыст в руках Люситы-демоницы, «укрощающей» Бетти, которая мастерски изображала покорность вопреки боли и ярости. Лизание ног и сбор информации, анонимные послания заговорщикам из числа инков, не смирившимся с коронацией новых Солнца и Луны. Интриги и переговоры с обитателями дворца, которые думали, что с ними поделятся властью, а самой Бетти будет легче манипулировать.
Разумеется, Бетти собиралась всех казнить, как предателей и заговорщиков, а если бы кто попытался что-то вякнуть, то призвать его, Гарольда Чоппера, дабы покарал уже сам. С иностранцами общался, надо полагать, уже Дункан, так как подобные сцены в воспоминаниях Бетти отсутствовали. Затем она собиралась подчистить себе память и Сергей нахмурился.
Она собиралась обмануть его?
Обиднее всего, что у нее вышло бы, ведь Сергей никогда не копал глубоко, до самого дна, полагаясь на связь магического брака и прочее волшебство. В то же время, Бетти была абсолютно уверена, что действует в его интересах, мол, пора бы империи инков уже исчезнуть и раствориться, а Люсите перестать тянуть его назад. И вообще перестать сковывать Гарольда, ведь обещание ей было дано под принуждением, в отчаянной ситуации, а значит, как бы и не считается.
Обширный незаметный заговор, исполненный с хитростью и деньгами Малькольмов, который прозевали службы Люситы, так как она тоже набирала туда верных, а не компетентных. И сама слишком уж увлекалась делами власти и «укрощением» Бетти, хотя стоило бы вместо стегания и связывания заняться присмотром и расследованием.
Прочие воспоминания были того же характера, и Сергей резво вычленил самое главное: почему они вообще решились действовать. Удары в Европе, нет, удары по Британии, практически гарантировавшие, что всем там будет не до Южной Америки. Плюс прибыла делегация с пленными, для сдачи колонии, а также делегация из США, выглядевшая в глазах Сергея все подозрительнее и подозрительнее.
Да, они, он и США, в смысле, вроде бы договорились о союзе, но американцев точно больше устроила бы Бетти на троне, нежели Люсита. Пусть и ставшая женой Гарольда Топора, но все равно Юпанки, плоть от плоти и кровь от крови инков, столько сражавшихся с США и Европой. Помочь, ударить, придержать, а потом сделать вид, что они не при делах, и все это, разумеется, во благо своей страны и Гарольда, о да.
Точно так же, как во благо Гарольда ему подсунули Дэбби, уже ставшую вещью Дункана!
Малькольмы не стали изобретать велосипед, разве что трехколесный, накачивали Дэбби сексом и энергией источника, благо ситуация «муж и жена (то есть Дункан и Дэбби) живут вместе» выглядела вполне естественной. Затем или прямо в процессе Дэбби пророчила, буквально на износ, но Малькольмов это волновало мало. Они предвидели события в Европе и Британии, пусть и без деталей, и резво запустили заговор в дело, но что-то пошло не так.
— Что⁈ — вскричал Сергей, ощущая, как его накрывает волной магии.
Секунда или две в воспоминаниях, битва вокруг продолжалась, и верная Гефахрер уже прикрывала ему спину, получив подкрепление в лице Энтони Кеннеди и Адама О’Ши, продырявленного в двух местах, но все еще бодрого.
Волна магии и тут же к Сергею пришло понимание, он снял щиты, чтобы добраться до жен, раскрылся и поплатился, ведь прямо сейчас еще одного его нерожденного ребенка использовали против него! Враги повторяли его приемы, били издалека, компенсируя нехватку личной мощи объединением ее с помощью ритуальных фигур, отточенных столетиями.
— Не прощаю тебя! — выкрикнул он призраку Бетти, развеивая его в ничто ударом магии.
Затем он позволил волне магии накрыть себя и тут же дернул за эту нить, нет, целый канат! Незримые обычным глазом капли падали и разъедали его щиты, словно сильнейшая кислота бумагу, связь крови и родство, ритуал проклятия, придавали этой атаке добавочную, убийственную мощь.