На него моя речь не произвела ни малейшего впечатления. Он просто пожал плечами, подошел к столу и налил из хрустального графина воду в стакан. Сделал несколько глотков и поставил на место.
- Вот и считай, что тебе несказанно повезло. Других, таких как ты, давно отымели во все отверстия и бросили подыхать в борделях Каира, или продали в бедуинские деревни на всеобщее пользование. А ты смеешь еще быть недовольной? А насчет побега... ты знаешь, к чему приравнивается побег у нас? И что тебя за это ждет, знаешь?
- Знаю. И до сих пор не верю, что попала к варварам, где о человечности никогда не слышали и где царят первобытные обычаи! Где несчастных женщин забивают насмерть... так не поступают даже с животными.
Рамиль пристально на меня посмотрел:
- Что ты знаешь о нас, девочка? Как ты можешь судить о нем только с высоты своего узкого мирка, за рамки которого ты никогда не выходила. Хочешь, я расскажу тебе - кто ты? Я ведь таких сотнями перевидел, если не тысячами. Ты заурядная серая мышь среди своих, твоя семья с трудом сводила концы с концами. Лучшее, что тебя ждало, это свадьба с каким-то никчемным неудачником вроде тебя, не умеющим зарабатывать деньги так же, как и твоя семья. И не спорь, ты бы выбрала тот же тип. Это элементарная психология. Ты нарожала бы детей, он бы в лучшем случае пил по выходным, а худшем - колотил бы тебя и не просыхал от водки, или валялся на диване с отросшим брюхом, пока ты вкалываешь. К старости у тебя б не было даже на кусок хлеба.
- Это ты судишь о нас с высоты твоего узкого жестокого мирка. Наши женщины свободны, а мужчины уважают их чувства и решения... и не бьют их камнями, не насилуют, не покупают!
- Ну да, у вас ведь нет проституции... а кто тебя продал Аднану? Разве это был араб? Женщин наказывают за измену, за разврат и мерзости.
- Наказывайте мужчин, а не женщин. Они слишком слабы...
- А слабость женщины оправдывает то, что она раздвигает ноги перед другим мужчиной, позоря своего мужа.
- Который потом жестоко мстит за свою несостоятельность. Женщина не станет изменять просто так. Возможно, мужчина отвратительный муж и любовник.
Рамиль расхохотался.
- Интересно, что сказал бы по этому поводу Аднан.
- А твой Господин настоящий монстр и лютое чудовище. Он эти законы поддерживает лично!
- О, да, ибн Кадир настоящее чудовище. Ты совершенно права. Но ты бы, наверное, удивилась, узнав, что он пощадил одну маленькую русскую шармутку, взял ее к себе, одел, обул, закрыл собой, когда ее чуть не убили, пощадил, когда должен был казнить самой жуткой казнью, и объявил своей женщиной. Может, я что-то упустил?
Я повернулась и удивленно посмотрела на Рамиля.
- Что такое? Ты удивлена? Я все и всегда знаю. Это моя прямая обязанность, за незнание я могу лишиться головы. Так вот я не помню, чтоб Аднан ибн Кадир до тебя был столь милостив к кому-то и щедр. А ты - глупая женщина, которая не осознает своей власти, не осознает возможностей и желает смерти. Все твое племя такое? Или ты одна настолько одаренная? Вечером ты поедешь вместе с Господином на праздник в честь его возвращения. А утром я повезу тебя в Каир в твой новый дом.
Он пошел к двери, а потом обернулся и тихо сказал:
- У тебя есть время подумать, Снежная королева, ты можешь править его сердцем, а можешь превратиться в лужу грязи, и выбирать только тебе... не разочаруй меня. И... переоденься. Надень темно-синее с серебром. Тебе больше подойдет. И волосы не собирай.
Когда он вышел, я облокотилась обеими руками на стол и склонила голову... Я знала, что он прав. Но это ничего не меняло. Я по-прежнему не могла смириться с неволей, не могла принять, что я не принадлежу себе и что кто-то распоряжается моей жизнью на свое усмотрение.
Подошла к зеркалу и посмотрела на свое платье... потом повернула голову и поискала взглядом тот наряд, о котором говорил Рамиль. Заметила его сразу же. Он сверкал серебристыми стразами. Длинное вечернее платье... весьма своеобразное и на вид очень закрытое. Но это было лишь видимостью, потому что, когда я его надела, оно облепило мое тело как вторая кожа и лишь у колен расходилось пышными фалдами к полу. Ни одного разреза, высокое декольте, и в то же время грудь четко обрисована тонкой тянущейся материей с блестками. Да, «евнух» был прав, и мне действительно синий подходил намного больше. Я сама засмотрелась, невольно повернулась боком, потом другим. Приподняла руками волосы, отпустила, позволив им рассыпаться по плечам. Разве это я там в зеркале?