- Если вырубить весь свет во Вселенной, твои волосы будут сверкать, как солнце, и освещать все вокруг.
Вздрогнула от неожиданности и замерла, увидев позади себя Аднана. Он смотрел на меня горящим взглядом, от которого по коже пошли мурашки, и гладил мои волосы едва касаясь их ладонями, потом убрал их с моего плеча и намотал локон на палец, поднес к лицу.
- Наденешь платок. Не хочу, чтоб мои гости ослепли... или пусть слепнут от зависти. Я пока не решил.
И криво усмехнулся, разглядывая меня с ног до головы.
- Платье Рамиль выбрал?
Я кивнула, не понимая - ему нравится или нет.
- Ты в нем, как голая...
Развернулась и дерзко спросила.
- Раздеться, надеть другое? Может, паранджу? Или не пойти? Последнее мне нравится больше всего. И зачем платок, ты можешь их обрезать или перекрасить. Я же твоя вещь.
Прищурился и продолжил гладить мои волосы.
- Они слишком красивые, чтоб их обрезать, я с ума схожу от них.. и не хочу, чтоб их видели другие. Не хочу, чтоб трогали тебя глазами.
Зеленые глаза бедуина потемнели на несколько тонов и блестели голодным блеском, который всегда меня пугал. Он протянул руку к столу и взял с него бархатную коробочку, раскрыл ее и, развернув меня снова к зеркалу, приложил мне на грудь ожерелье из белого золота с синими камнями в форме цветов. Щелкнул застежкой. Склонился к моим ушам и хмыкнул - у меня оказались не проколоты уши. Да, мне нельзя, у меня аллергия на металл, а дорогое белое золото мои родители не могли себе позволить. Вспомнились разглагольствования Рамиля, и на глаза навернулись слезы. Мы не жалкие, не нищие. Просто нам не повезло родиться с миллионами! Почему-то от этих мыслей взяла злость.
- Я распоряжусь проколоть тебе уши до приема, чтоб надела мой подарок. - погладил мочку уха, потер пальцами, это было приятно, но я все же увернулась. - Мне хочется украшать тебя... и в тоже время натянуть на тебя мешок, чтоб никто не видел - насколько ты красивая, Альшита. Ты делаешь из меня безумца... я сам себя боюсь.
А я боялась его таким, мне казалось, что эта страсть делает из него психопата, и он снова причинит мне боль.
- Я могу причинить тебе адскую боль, Альшита, и не хочу этого... Я зверею, когда представляю тебя с другим мужчиной.
Он словно прочел мои мысли, и я невольно вздрогнула. Этот мужчина пробуждал во мне самые противоречивые эмоции, самые острые, страшные и в тоже время невероятные. Рядом с ним я словно находилась на краю пропасти, и лишь он мог толкнуть меня вниз или удержать... а может быть, толкнуть, а потом поймать на лету.
Я осмелилась посмотреть ему в лицо через зеркало и... уже в который раз удивилась собственным эмоциям, когда вижу его глаза такие светлые, такие необычные, насыщенные, особенно в сочетании с темной кожей и черными волосами, меня постоянно бросает в дрожь от этой невероятной дикой красоты. Только сейчас я обратила внимание, что на нем совсем другая одежда. Обычная, современная и... он в ней настолько шикарно выглядит, что дух захватывает. И в то же время внутри поднимается волна сумасшедшего протеста - ведь я его ненавижу. Я его боюсь, этот мужчина причинил мне боль, он унизил меня и продолжает это делать. Щелчок пальцами, и я впаду в немилость, и вот этот красавец отправит меня подыхать в пески. Но как же ему идет белая модная рубашка, расстегнутая на несколько пуговиц на груди, и джинсы, небрежная прическа и золотая цепочка, поблескивающая на очень темной коже.
Аднан вдруг взял меня за подбородок, а я вздрогнула, и он тут же убрал руку. Несколько секунд смотрел мне в глаза, и светлые радужки медленно темнели.
- Когда ты так делаешь, мне хочется тебя задушить, Альшита. Сжать твою шею пальцами и раздробить твои позвонки. Вот этот страх в твоих глазах, он пробуждает во мне нечто липкое и черное, ты пробуждаешь это во мне. Рано или поздно оно сожрет нас обоих, и я сделаю тебе очень больно.
Я в этом совершенно не сомневалась. Рано или поздно он снова причинит мне страдания. Все вот это затишье временное и зыбкое.
Густые брови Аднана сошлись на переносице, и он провел по моему лицу костяшками пальцев с толстыми кольцами.
- Такая нежная кожа, шелковая, тонкая. Хочется ласкать... трогать... вдыхать.
Я вся внутренне напряглась, увидела, как его взгляд спустился по моей шее к груди, и глаза стали почти черными. Мое дыхание слегка участилось, а властные руки исследовали мои скулы, погладили шею, плечи.
- Сегодня ночью я хочу покорности, Альшита. А ты решай, чего хочешь ты: боли или ...
Он хотел сказать наслаждения, но не сказал. Полоснул меня взглядом так, что казалось, порезал до костей, и вышел из моей комнаты.
«Сегодня ночью...» Божеее, пусть эта проклятая ночь никогда не наступит.