– Ожила? Ночью мне сказали, что тебя можно зарыть в песках. Но мне показалось, ты не торопишься умирать.
Он усмехнулся уголком рта. Лениво, как огромная черная пантера, сменил позу и откинулся на локоть назад, не переставая насмешливо меня рассматривать. Хищник явно пребывал в хорошем расположении духа. В вороте рубахи я увидела краешек татуировки, или мне показалось.
Я понимала, что нагло пялюсь на него, но не могла отвести взгляд. У него под кожей словно переливалась жидкая ртуть, и все мышцы находились в постоянной боевой готовности, хотя он и выглядел белее чем спокойным. Но свободные штаны облепили длинные, жилистые ноги, и я видела, как напрягаются и расслабляются его мышцы. Закатанные рукава открывали сильные руки, покрытые татуировками в виде странных орнаментов. Множество разноцветных браслетов с золотыми колечками снова привлекли внимание. На одном из них было вышито английскими буквами его имя «Аднан».
У меня все еще шумело в голове, и болела кожа рук. Я посмотрела на свои запястья – плотно смазаны чем-то жирным, оно пропиталось сквозь повязки и неприятно пахло. Я понюхала и невольно скривилась.
– Верблюжий жир и еще какая-то дрань, намешанная Икрамом, чтоб облегчить боль и предохранить от новых ожогов.
Вся краска прилила к лицу, я поняла, что меня всю осматривали и смазывали какой-то дрянью. Это было страшно и как-то неприятно, до мороза по коже.
– Ты не наврала мне и заслужила жизнь.
Снова несносно усмехнулся полными, невероятно чувственными губами, темно-красными и словно очерченными вверху светлой линией, показывая ряд неестественно белых зубов, и тут же добавил:
– Пока.
Мне казалось, этот шакал читает все мои мысли, знает не только – о чем я думаю, но и о чем подумаю через несколько минут. Его явно забавляло происходящее, а я… я себя чувствовала, как зверек, пойманный в силки. Пока что его подкармливают и гладят, но уже через секунду могут сломать ему хребет.
– Я никогда не вру! – заявила и нагло посмотрела ему в глаза, но тут же пожалела об этом. В эти глаза смотреть нельзя. Они слишком опасные и слишком красивые. От них потом невозможно оторваться. Этот светлый оттенок завораживает и вводит в ступор.
– Довольно смелое заявление. И это хорошо, потому что за ложь я отрезаю язык. И это не образное выражение – как говорят у вас. Мне нравятся честные люди.
Сейчас он выглядел почти как самый обычный человек, точнее, он давал мне это почувствовать. Пока я не знаю зачем, но это расслабляло и заставляло забыть, что я его игрушка. Как надолго? Зависит всецело от его настроения.
– Отпусти меня домой, пожалуйста. – эта просьба вырвалась сама собой. – Пожалуйстаааа. Хочешь, я буду умолять тебя на коленях.
А он просто расхохотался, запрокинув голову, и меня затрясло одновременно от едкой ненависти за смех над моей унизительной просьбой, и потому что его смех и лицо в этот момент завораживали. Красота этого мужчины была настолько дикой и экзотической, что я невольно задыхалась от восхищения, и в то же время меня колотило от ярости. Ведь он хохотал надо мной. Я его веселила и забавляла, и ничего более унизительного я не испытывала никогда.
– О, ты даже не представляешь, сколько раз ты еще станешь передо мной на колени… – рывком встал с пола и теперь казался мне просто огромным, – и забудь слово дом. Теперь твой дом – это я. Ты – моя собственность, и от меня зависит, как пройдет твой завтрашний день. От меня зависит – будешь ли ты вообще дышать. Учись смирению.
Когда он так говорил, он невольно вскидывал голову и явно гордился своим положением и превосходством надо мной.
– Но я не такая, как все те женщины. Зачем я тебе? Я не красива. Не умна. Я буду только обузой.
Его глаза чуть сощурились.
– Не умна, говоришь? Откуда знаешь мой язык?
Сделал шаг ко мне, и я дернулась назад. Невольно сжимая одеяло сильнее.
– Учила. Мне было интересно. Я любила восточную культуру.
Его глаза блеснули интересом, он даже склонил голову к плечу.
– Это не единственный язык, что ты знаешь?
Я кивнула.
– Многие русские шлюхи за всю свою жизнь здесь не могут выучить и пары слов. Это слишком трудно для их скудного ума. Да и зачем шармуте ум? Так что это не недостаток. А насчет красоты…
Он вдруг присел возле меня на корточки, и от неожиданности я забыла, как дышать, уставившись на него вблизи, как кролик на удава. Потому что с такого расстояния его глаза казались совершенно невероятными… цвета весенней листвы после дождя. Ибн Кадир протянул руку и опять тронул мои волосы.