Но она не сопротивлялась, а, напротив, всячески поощряла меня. И все же я помнил, что она еще невинна. Дикое желание взяло верх над моим рассудком, но причинить боль Майлин было сродни святотатству.
И все же мне пришлось. Иначе эта прекрасная юная девушка не смогла бы стать женщиной. Наткнувшись на преграду, я сделал резкий выпад бедрами, погружаясь в нее на всю длину. Майлин вскрикнула, но не оттолкнула. А я замер, давая ей привыкнуть к новым ощущениям.
Прохладная слезинка скатилась с ее щеки и упала мне на руку. Я поцеловал девушку в висок, усилием воли удерживая себя от дальнейших действий. Невозможно было находиться в ней, ощущать ее нежный жар и трепет, и не давать себе воли. Ее внутренние мышцы сжимали меня так сильно, что я едва не стонал от возбуждения. Мой напряженный член рвался продолжить, но Майлин была настолько ошарашена происходящим, что замерла подо мной.
- Тебе все еще больно? - спросил я не своим от страсти голосом.
Майлин
Было неприятно и немного страшно. Но резкая, как вспышка яркого света во тьме, боль быстро уступила место совсем иным чувствам. Алексис заботился обо мне, о моих чувствах и ощущениях - это делало честь ему как любовнику и как мужчине. Надо же, а я так боялась, что не смогу принять его в себя, ведь он казался мен таким большим, таким мощным. Но теперь я испытывала нечто вроде гордости. Мои женские чары настолько пленили этого грозного воина, что делал все, чтобы угодить мне. Даже задернул шторы, хотя это не нравилось ему и, кажется, лишило какого-то особенного удовольствия.
Впрочем, в темноте тоже была своя прелесть. Сейчас, когда глаза привыкли к полумраку, я ясно различала очертания тела Алексиса. Он нависал надо мной, боясь причинить боль, ведь он намного сильнее и тяжелее меня. Он мог бы и вовсе раздавить меня - одно неосторожное движение, и косточки мои бы хрустнули под его натиском. Но он был нежен и одновременно могуч. Я чувствовала его внутри себя - так остро.
- Нет, мне не больно, - я улыбнулась во тьму.
Сомкнула ноги у него на спине, позволяя проникнуть в меня еще глубже, до самых сокровенных глубин. Это чувство восхитительной наполненности пьянило, как бокал крепленого вина. Я была влажной, горячей и податливой, наверное, именно это позволило мне не испытывать больше боли, а наслаждаться этим единением.
- А так?..
Алексис начал двигаться во мне, то глубоко погружаясь, то выскальзывая. Постепенно движения его становились более резкими, даже немного грубыми. Но это нравилось мне. Внутри все напрягалось и подрагивало от этого чувственного танца. Наслаждение волнами прокатывало по телу, вознося на невиданные вершины.
Еще несколько резких выпадов, и я вскрикнула, кажется, сорвавшись с обрыва. Но я не упала, а будто взлетела, вознеслась над этим грешным миром. Это упоительное чувственное наслаждение. Я и не знала, что подобное возможно.
- Майлин!..
Алексис выкрикнул мое имя и следом за мной достиг пика удовольствия. Я чувствовала, как его семя изливается в меня. И было в этом что-то удивительное, даже волшебное.
А потом мы долго лежали, даря друг другу спокойные, уже не возбуждающие, а, скорее успокаивающие ласки. Сердце мое все еще билось учащенно. Перекатившись на бок, Алексис положил широкую горячую ладонь мне на живот. Он еще подрагивал от пережитого только что наслаждения.
Не сразу, но я почувствовала легкое покалывание и пощипывание. Это Алексис что-то творил с моим телом, используя свою магию.
- Я не хочу, чтобы ты забеременела с первого же раза, - улыбнулся он на мой немой вопрос.
Нервно сглотнула и кивнула в темноту. Подобное его поведение напомнило мне о суровой истине: я рабыня. Если забеременею от Алексиса, мой ребенок будет незаконнорожденным. И унаследует статус своей матери - рабыни. Такой жуткой участи я не пожелала бы и врагу, не то что собственному чаду.
Наверное, стоило поблагодарить Алексиса за беспокойство. Но я не могла. Прикусила губу, боясь разрыдаться. Столько новых чувств и ощущений сразу, так много откровенности. Я сходила с ума и все еще не могла мыслить разумно.
- Можно мне спросить? - поинтересовалась, взяв себя в руки.
- Конечно, все что хочешь, Майлин, - разрешил Алексис.
Я задумалась, решая, как лучше сформулировать вопрос. С одной стороны, рабыня не должна интересоваться подобным. Но с другой, от этого может зависеть не только мое будущее, но и, возможно, будущее моих детей.