– Берегите заряды, – сказал он, все еще стоя у двигателя. – Я же говорил, что он полетит.
Я посмотрел вниз и увидел, что мне нужно заменить дюжину пустых патронов, что, при четырех секундах на выстрел, показало мне, что я был поглощен собой почти минуту. Я быстро наполнил каморы и, подсчитав обороты кривошипа, которые, как я обнаружил, составляли девяносто в минуту, легко вычислил скорость судна – триста шестьдесят футов в минуту, или шесть футов в секунду. На судне не было заметно никакого движения, кроме легкой вибрации, вызванной работой двигателя. Ничто не могло превзойти легкость, устойчивость и мягкость, с которой мы поднимались по воздуху. Предметы на земле под нами, казалось, не двигались, а уменьшались в размерах. Мой дом был похож на свечной ящик. Перспектива была великолепной. Под нами река Станислаус выглядела как серебряная нить, извивающаяся среди деревьев, пока не скрылась из виду среди холмов к северу от Найтс-Ферри. Широкие участки земли, простирающиеся на юг, восток и запад, были усеяны сотнями зерновых стогов, а кое-где и молотильные машины сверкали коричневым светом под лучами восходящего солнца. Мы поднимались уже почти пять минут и быстро приближались к высоте в две тысячи футов.
– Я собираюсь, – сказал я, – посмотреть, как она ведет себя при снижении. Перекройте немного воздух.
Аучинклосс так и сделал, и в течение нескольких мгновений я не смог заметить никаких изменений ни в движении винта, ни в объектах внизу. Однако примерно через минуту я увидел, что объекты под нами становятся больше, а через три минуты я ясно увидел, что мы снова приближаемся к нашему дому, почти не отклонившись при подъеме от перпендикулярной линии.
– Включи снова воздух, Джим, – воскликнул я. – Я хочу посмотреть, как работает наш горизонтальный пропеллер. Установи его на место и отрегулируй храповик на валу.
Пока Ачинклосс делал это, я увидел, что мы снова поднимаемся. Однако не успел он отрегулировать храповик и тем самым передать две трети мощности с перпендикулярного на горизонтальный вал через коническую передачу, как я почувствовал сильное и внезапное изменение в поведении судна. Мы находились, вероятно, на высоте около тысячи футов, и как только горизонтальный винт начал вращаться, показалось, что на судно налетел сильный ветер. Ачинклосса, стоявшего на корме, чуть не сдуло вниз, и его могло бы перебросить через борт, если бы он не зацепился за поручни. Он как можно быстрее добрался до двигателя, который был защищен от сильного ветра рубкой клинообразной формы, отбрасывающей ветер в обе стороны от него. Тем временем поля, деревья и дома проносились под нами с огромной скоростью. Так получилось, что наш курс был в северном направлении, и менее чем через две минуты мы были уже рядом с городом Найтс Ферри, который находился в четырех милях от моего дома, а еще через две – кружились возле вершин холмов, расположенных к северу от города.
– Бросьте храповик, – крикнул я Акинлоссу, так как казалось, что мы несемся на полном ходу, с огромным импульсом, к склону горы, и хотя он сделал это мгновенно, импульс, который мы получили, не иссякал в течение нескольких сотен ярдов, и только благодаря тому факту, что подъемная сила судна вернулась, когда был удален движитель вперед, мы избежали катастрофического столкновения с землей. Мы снова поднялись в воздух. Теперь я уменьшил давление в ресивере до шестидесяти фунтов, видя, что в большем нет необходимости. Во время нашего внезапного и стремительного полета мы были настолько заняты непосредственными обязанностями, что совершенно забыли о руле. Теперь я попросил Ачинклосса исытать его и снова привести в действие горизонтальный пропеллер, позаботившись при этом о том, чтобы уменьшить подачу воздуха в двигатель. Под действием горизонтальной тяги мы снова полетели над землей с поразительной скоростью, которая, хотя мы не могли ее точно вычислить, не могла быть меньше, судя по сопротивлению атмосферы или ветра, который нам противостоял, чем сто миль в час. Под моим руководством Ачинклосс держал руль (которым он управлял с помощью обычного рычага) под постоянно увеличивающимся углом, так что мы летели по концентрическим кругам постепенно уменьшающейся спирали, пока наконец круг диаметром около шестидесяти ярдов не был описан примерно за три секунды, я счел, что полетные качества судна достаточно испытаны, и приказал Ачинклоссу повернуть его к дому. В это время мы находились, насколько я мог судить, примерно в трех милях к северо-востоку от Найтс-Ферри и, следовательно, примерно в семи милях от моего ранчо на реке Станислаус. Я решил, что это хорошая возможность получить определенное представление о скорости судна, засекая время прохождения этого расстояния. Мы находились, по моим расчетам, на высоте около тысячи футов, давление в приемнике составляло шестьдесят фунтов, и дом был хорошо виден вдали. Потребовалось всего три минуты из шести. Ачинклосс включил горизонтальный пропеллер, и мы вылетели, как стрела из лука. Когда минутная стрелка показала шесть, мы были уже над домом, и я повернул руль, одновременно постепенно закрывая клапан, благодаря чему судно мягко опустилось на землю в моем собственном дворе, Аучинклосс в это время отсоединил гребной винт, а я сделал то же самое с рулем. Мы преодолели это расстояние с почти немыслимой скоростью в сто сорок миль в час, и все наше утреннее путешествие заняло не более пятнадцати минут, в течение которых мы поднялись на две тысячи футов в воздух и преодолели около двадцати миль местности!