Формально у нас нет проституции. Статьи, карающей за проституцию, в Уголовном кодексе нет. А как же бороться с тем, чего нет?..
В самом деле – стоит ли бороться с проституцией, которой нет?
На мой взгляд, бесполезное дело. Сами проститутки ни в чем не виноваты. Как только мужчины перестанут прибегать к их услугам, так они исчезнут.
Ах, эти бедные, несчастные мужчины, такие слабые… Едут на машине по центральным улицам города, видят девушек, приподнимающих юбчонки, – и не могут им отказать, не в силах уклониться от соблазна. Бедные мужчины!
Это с иронией. А если серьезно, то ведь действительно многие мужчины несчастны. Любви нет, разрядиться хочется, онанизмом заниматься вроде бы не пристало, к однополому сексу не тянет, – так хоть купить на час-два женщину, да и дело с концом.
Но вина-то женщин в чем? Что выходят и соблазняют?..
Если бы у мужчин была действительно любовь, если бы они были сексуально образованны, если бы жены (возлюбленные, подруги, назовите как угодно) понимали их, то никогда никто из этих мужчин не покупал бы женщин на час или на два…
В заключение ответа на вопрос: «Ради чего написана эта книга?» – публикую письмо, подкупившее меня искренностью, особым душевным настроем и убедительностью.
«Сразу прошу прощения за длинное письмо. Но короче писать – значит что-то упустить. А для меня все – главное, ведь это моя несложившаяся жизнь, да и не только моя.
Сейчас мне 49 лет, педагог, 20 лет работала в школе и вот уже второй год не работаю. Так хочется на старости лет разобраться в себе!
Жила я в трудные годы, родилась перед самой войной, память прекрасная, потому и помню все военные годы, тем более послевоенные. Голод и холод, как у всех. После войны пришел отец, жизнь налаживалась и, возможно, не оставила бы такого печального следа, если бы отец не стал пить. Нет, он не был алкоголиком, пил только в получку, но пропивал все до копейки, и мы (четверо детей и мама) оставались голодными в буквальном смысле слова.
Все мы еще были малы, младший брат родился уже в 1946 году. Мама работать не могла. И тогда мы, дети, стали работать, вернее, отрабатывать муку, картошку, платье – все, что давали соседи. Ничего, жили, но была еще одна беда: отец пил, терял контроль над собой и бил маму. Да и меня пытался бить за то, что родилась девочкой, да еще на мать похожей. Ударить я себя не давала, но жить дома не могла, скиталась по подружкам, родственникам. А дома все громилось и крушилось. Продолжалось это до тех пор, пока не выросли братья, они его в таких случаях просто связывали.
Я росла очень активной, веселой, общительной и хорошенькой. Мальчишки рано стали бегать за мной. Влюбилась в 15 лет. Влюбилась, и жить стало труднее. Мой объект ничего не знал. Я любила для себя и мечтала о своей будущей жизни как о семейной идиллии, где тишина и согласие, чистые полы и чистые рубашки.
К 15 годам уже многое умела (стирать – машинок-то не было, шить, готовить – словом, все, что не всегда теперь умеют и взрослые женщины). Но ничего взрослого мне не грезилось. Судьба свела меня с моим избранником, и счастью не было предела, но женился он на другой, а я в 20 лет осталась с розовыми мечтами. В своей округе я пользовалась популярностью среди ребят и даже среди взрослых мужчин, но была очень застенчивой, краснела по пустякам, стеснялась ухаживаний и не понимала их смысла. И в 15, и в 17, и в 20 лет слыла недотрогой.
Говорю вам совершенно честно: ничего не понимала в ухаживаниях, вздохах, письмах, драках (из-за меня происходили драки). Мысли мои витали где-то высоко, далеко и не останавливались на мужчинах.
Никогда не проявляла интереса к взрослой жизни. Окружающие считали, что у меня золотые руки, и часто звали одевать невест. Много я видела свадеб, но все пролетало мимо. Сначала из-за отца ненавидела всех мужчин, кроме одного. А потом, с его «изменой», никакие слова, подарки, драки меня не волновали и не трогали. Но выйти замуж пришлось – нет, не по любви. Жил у нас в округе военный летчик. В форме, высокий, интересный, складный. Девчонки с ума сходили по нему. Вот я и решила: хороший будет мне защитник (его уважал даже отец), спокойный, воспитанный, вежливый, а главное, большой – не даст отцу в обиду.
Я вышла замуж за него, отвязалась от всех поклонников на время, ушла из семьи наконец-то. Перестала вздрагивать по ночам. Наслаждалась тишиной, покоем, защищенностью. Интимная же сторона наших отношений была для меня пыткой. Я так никогда и не поняла, что же такое «медовый месяц», почему его так называют. Была верной женой, хорошей хозяйкой, но про себя часто вспоминала строки, когда-то мною сочиненные: «Не тебя с работы поджидаю, и скатерть белую стелю не для тебя, не для тебя цветы я расставляю, и сын растет, похож не на тебя». Так я говорила, обращаясь в мыслях к своему когда-то любимому человеку. Да-да, родился сын, но я не радовалась, как все матери. И вообще я мало чему теперь радовалась.