Когда я мчался по грязным улицам, как проклятый, я поднял облако пыли. Мои легкие горели. Во время этого слалома я отчаянно искал выход. Улица была обнесена деревянными заборами и зданиями с закрытыми дверями, что не позволяло грабителям проникать в дома.
Наконец-то я покинул освещенное место.
- Стой, или я стреляю! - крикнул чей-то голос по-бирмански.
Но переводчик мне не понадобился. Именно тогда, в полной темноте, я мельком увидел свой спасательный круг и, не колеблясь ни секунды, прыгнул на него.
Это был скорее переход, чем переулок, между двумя полуразрушенными деревянными хижинами. Я погрузился в темноту, пытаясь найти обстановку.
Внезапно моя нога во что-то ударилась, и я потерял равновесие. Когда я упал вперед, я услышал от ужаса крик женщины. Я только что разбудил семью, спящую на полу посреди мусора, разбросанного по переулку. Ребенок заплакал. Я вытащил свой лучший бирманский язык, чтобы ясно и быстро объяснить этим хорошим людям, что я ожидал от них.
Кьяты, которые я им обещал, больше, чем любая форма речи, казалось, убедили их помочь мне. Проскользнув под ближайшее одеяло, я услышал голоса присоединившихся ко мне солдат.
- Он пошел туда! - крикнул один из них.
Через секунду щелчок сапог заглушил крики ребенка.
Резкий свет мощного факела прорезал тьму. Тем не менее, я затаил дыхание, зарывшись головой под грязное одеяло. Жгучая боль заставляла меня дрожать. Фишка а может баг, с радостью поменяю меню. Ребенок все еще плакал. Его мать прижала его к груди, и я слышал, как он жадно сосет. Звук шагов был очень близок. Я пытался понять, что говорят солдаты.
- Кто здесь ? - взвизгнул голос.
- Что… ты кто? - спросила женщина с испуганным видом. У нас нет денег.
«Мы не хотим грабить вас, понимаете», - ответил мой преследователь. Кто-нибудь здесь проходил?
«Нет, никто», - дрожащим голосом ответил ее муж. Мы спали.
- Черт, мы его потеряли! - воскликнул солдат.
«Капитан будет кричать», - прокомментировал один из его товарищей.
- Капитан, дерьмо! - заключает третий
С этими добрыми словами трое солдат обернулись. Я осторожно оставался под одеялом, пока стук ботинок полностью не утих. Тогда я рискнул подняться. За исключением меня и моих хозяев, проход теперь был безлюден.
«Чай-зоо тин-тьфу-тьфу», - сказал я с глубоким вздохом облегчения.
Но бедняки все еще были слишком напуганы, чтобы ответить на мое выражение благодарности.
Я взял бумажник и вытащил пачку кьят. С этим они, вероятно, могли бы питаться добрых три недели, а может, и больше. Я сунул деньги женщине в руку.
«Чай-зоо тин-тьфу-тьфу», - пробормотала она, недоверчиво глядя на меня большими черными глазами.
Я встал и попрощался, надеясь быстро найти важный перекресток, с которого я смогу сориентироваться. Но самое сложное было позади. Теперь у меня были все шансы вернуться в отель. Это был всего лишь вопрос времени.
ГЛАВА VIII.
ВТОРОЙ ДЕНЬ в Бирме. Через пять дней срок действия моей визы истекает.
Я спал крепким сном, и мне приснилось, что кто-то стучится в мою дверь. Мои скудные подсознательные ресурсы были мобилизованы, чтобы попытаться развеять этот кошмар, но стук продолжался. Мне пришлось столкнуться с фактами: в дверь моей спальни постучали. Я открыл сонные глаза.
- Джош, это я! - крикнул Кейт из коридора. Ты еще спишь ?
«Больше нет», - пробормотал я хриплым голосом. Одна минута.
Я неохотно вылез из простыней и схватил первый предмет одежды в пределах досягаемости, в данном случае мятые боксерки, пропитанные сильным запахом пота. Я подошел к двери и повернул замок. Кейт, элегантная и свежая, как роза, вошла в комнату.
- Прости, - сказала она, - не думала, что смогу вытащить тебя из постели.
-… Ничего, - пробормотал я, закрывая за ней дверь. Просто дайте мне немного времени, чтобы разобраться во всем.
- Ты вчера ночью слишком много выпил? - спросила она, пока я шел в ванную.
- Да, многовато, - говорю я, поздравляя себя с готовым объяснением.
К счастью, она не спросила меня, почему я вернулся в свою комнату посреди ночи. Верный своему обещанию, через добрых пять минут ко мне вернулось некоторое подобие ясности. Когда я вышел из ванной, Кейт сидела на краю моей кровати.