Было мне плохо. Мои друзья, второе рождение, счастливых десять лет, проведённых там, родившийся в Архангельске ребёнок и место, где меня учили летать…
Я терял свой экипаж, я оставлял своих друзей. Игоря М. и Сашу Е.
Про Игоря я уже писал, не писал про Сашу.
Саша Е. летал в другом экипаже и штурманом там, был Александр Л., который был предметом моего подражания.
Саша Е. пришёл в Архангельск, как и я, но после окончания Актюбинского Высшего лётного училища на Ту-134 и мы с ним познакомились и подружились в году 85.
Саня — большой и очень добродушный. Когда Александр Л. ушёл в отпуск, я целый месяц летал в его экипаже. Летал я, видимо, очень хорошо, что даже их Командир Тараненко лестно обо мне на разборе отозвался. Очень у нас красивые полёты с Сашей получались, и много нового он мне показал! Потом Сашу переучили на Ту-154, но наша дружба ещё долго продолжалась. Я уже был в Ленинграде, а Саша летал в Домодедово и из кабины почти не вылезал. Сначала летели, а потом самолёт разгружали. Вонючий, первобытный капитализм пришёл и этим всё сказано…
Но с Санькой гуманно поступили. Перед тем как вышвырнуть его, дали 200 часов до пенсии долетать, потом Саша в ночных клубах кем-то там работал и лишь после 2000 года, пришёл к нам в Пулково и сейчас летает уже Командиром на Ту-154!
Но выбор уже сделан. Через транспортную прокуратуру мне подписали рапорт на увольнение.
Хотелось уйти с переводом.
Главному экономисту компании в трёхдневный срок, подконтрольно, поручили посчитать, сколько же стоит штурман 1 класса со всеми допусками и прочее и прочее.
Главный экономист Несифоров, как и в первый день, сидел, покачиваясь в кресле.
— Я не знаю, как это считать, нет методики.
— Напишите, что я стою 10 тысяч.
— Ну, десять тысяч, то вы загнули.
— Хорошо, напишите 30 тысяч.
— Давайте я напишу, что вы стоите 50 тысяч.
Забавно было это всё наблюдать. После установленной стоимости, мой рапорт представлял уже из себя некую бумагу, на которой в верхней части были резолюции Питерских начальников с резолюцией “ВЗЯТЬ”, а в нижней части, этого уникального документа “Отпустить, после выплаты 50.000 рублей за подготовку штурмана 1 класса“. Командиром Архангельского ОАО был В.С. Антропов, который очень по-деловому отнёсся к моей стоимости и бросил мне: “Давай уже езжай“.
Я ему и говорю: “Вам деньги в полиэтиленовом пакете везти или как? И вообще, может я у них попрошу чуть-чуть по-больше, а то кроме квартиры на Севере я ещё ничего не заработал“.
— Ты сначала договорись, а там уж поговорим.
В Питере просто обалдели от такого документа и от греха подальше даже приняли меня на работу 30 ноября, в воскресенье, а в Архангельске уволили 29 ноября в субботу. Самую активную роль в этом сыграл Валентин Михайлович Ермолаев, который был в ту пору командиром Лен. ОАО, а уже позже он созвал экономистов и отправил меня в Архангельск, с заданием подписать перевод задним числом, потому как я мог потерять всю выслугу, которая уже тянула на ящик коньяка!
С этим заданием я справился и по документам я попал в Питер даже по переводу.
Провожать меня собрался весь экипаж. Александр Волков, Сергей Пономарёв, Михалыч — Михаил Михайлович Чепурнов. ”Полетали“, попили. Они мне картину с нашим морем подарили на память, а на обратной стороне написали: ”Лёша! Не забывай, что есть на свете кусочек неба, кусочек суши и кусочек воды, а также товарищи которые помнят тебя в нашем Архангельске”.
Умер уже Саша и не успел я на его похороны. Он не дотянул даже до 50. После моего отъезда он летал ещё год-полтора, и язва желудка переросла в рак.
Серёга с Михалычем были сокращены перед самым вводом Серёги в Командиры. (Когда народу жрать не на что, какие уж полёты!) Иногда Серёга и Михалыч приезжали ко мне, иногда я к ним. А когда меня “УБИВАЛИ“ в Москве на ЦВЛЭКе, Серёга звонил мне в больницу каждый день, чтобы поддержать морально. В больнице, конечно, очень возмущались по поводу многочисленных мне звонков, а потом лишь стали просить, чтобы звонили вечером.
Часть 2
Питер. Начало действия 3-го закона. Первые полёты
Я всю свою жизнь летал во вторых эскадрильях, а тут в первую засунули. Вторая эскадрилья была международной и я должен был ещё показать себя. Мой первый рейс был в Тюмень и первым Командиром был Никитич. Высокий и статный 50-ти с небольшим лет. Слухи о нём были не очень хорошими, но как мне сказали, что он любитель экономить топливо, а для меня это означало, что летать мы будем красиво.