Я надел шляпу, поправил ее перед стоявшим за прилавком зеркалом.
— Может, в этом году нас ждет долгое бабье лето.
Осторожно, почти извиняясь, он изменил наклон шляпы. Буквально на чуть-чуть, но я перестал казаться деревенщиной, приехавшим в большой город, а превратился… ну, в элегантно одетого путешественника во времени из центрального Мэна. Я поблагодарил продавца.
— Пустяки, мистер?..
— Амберсон. — Я протянул руку. Он коротко и вяло пожал ее. По ощущениям, его ладонь была присыпана тальком. Я едва поборол желание вытереть руку о пиджак.
— В Дерри по делам?
— Да. А вы местный?
— Живу с рождения, — ответил продавец и вздохнул, словно здешняя жизнь — тяжелая ноша. Исходя из моих первых впечатлений я предположил, что, возможно, так оно и есть. — Чем занимаетесь, мистер Амберсон, если не сочтете мой вопрос бестактным?
— Торговля недвижимостью. Но пока я здесь, хочу заодно найти моего давнего армейского друга. По фамилии Даннинг. Имени не помню, но мы обычно называли его Скип.
Скипа я придумал на ходу, а вот имени отца Гарри Даннинга правда не знал. В своем сочинении Гарри перечислил имена братьев и сестры, но мужчину с молотком называл исключительно «мой отец» или «мой папа».
— Боюсь, ничем не смогу вам помочь, сэр. — Голос продавца звучал отстраненно. Нас больше ничего не связывало, и, пусть магазин пустовал, он хотел, чтобы я ушел.
— Что ж, возможно, вы поможете мне в другом. Подскажите лучший отель в городе.
— Конечно же, «Дерри-таунхаус». Пройдите назад по Кендускиг-авеню, поверните направо, потом вверх по Подъему-в-милю, это часть Главной улицы. Отель вы узнаете по каретным фонарям.
— Подъему-в-милю?
— Так мы его называем, сэр. Если у вас больше нет вопросов, у меня дела в подсобке.
Когда я вышел из магазина, небо начало темнеть. И это очень четко отпечаталось у меня в памяти: в сентябре и октябре пятьдесят восьмого года, которые я провел в Дерри, вечер, казалось, всегда наступал раньше положенного.
Через один магазин от «Выходной и повседневной одежды» я увидел «Спортивные товары Мейкена», где проводилась «ОСЕННЯЯ РАСПРОДАЖА ОРУЖИЯ». Двое мужчин целились из охотничьих карабинов, а пожилой продавец в галстуке-шнурке (на шее-тростинке) одобрительно на них смотрел. На другой стороне канала теснились бары для рабочего люда, из тех, где можно купить пиво и стопку крепкого за пятьдесят центов, а музыкальные автоматы «Рок-Ола» всегда играют только кантри. Назывались они «Уголок счастья», «Источник желаний» (завсегдатаи, как я потом выяснил, называли его «Ведром крови»), «Два брата», «Золотая стойка» и «Сонный серебряный доллар».
У последнего стояли четверо «синих воротничков», дышали послеполуденным воздухом и смотрели на мой кабриолет. Каждый с кружкой пива и сигаретой. Лица затенены козырьками твидовых кепок. На ногах — большие рабочие ботинки неопределенного цвета, которые мои ученики две тысячи одиннадцатого года называли говнодавами; трое — в подтяжках. Бесстрастные взгляды впились в меня. Я подумал о дворняге, которая бежала за моим автомобилем, лая и пуская слюну, потом пересек улицу.
— Господа, какое тут разливают пиво? — спросил я.
Молчание. Когда я уже отчаялся получить ответ, Бесподтяжечник сподобился разлепить губы.
— «Буд» и «Мик»[45], какое еще? Ты откуда?
— Висконсин.
— Вот радость-то, — пробурчал другой.
— Поздновато для туристов, — добавил третий.
— Я в городе по делам, но подумал, что могу поискать старого армейского друга, раз уж я здесь. — Нет ответа, если не считать таковым окурок, брошенный одним из мужчин на тротуар и затушенный плевком размером с небольшую мидию. Тем не менее я продолжил: — Его зовут Скип Даннинг. Кто-нибудь из вас, часом, не знает Даннинга?
— Охота целоваться со свиньей? — осведомился Бесподтяжечник.
— Простите?
Он закатил глаза, уголки его рта опустились, выражение лица однозначно говорило, что перед ним тупица, которому уже не суждено поумнеть.
— В Дерри полно Даннингов. Загляни в чертов телефонный справочник. — Он направился к двери бара. Его команда последовала за ним. Бесподтяжечник открыл дверь, пропуская их, повернулся ко мне.
— Что в этом «форде»? Восьмицилиндровый?
— «Уай-блок», — ответил я таким тоном, будто знаю, о чем говорю.
— Едет быстро?
— Вполне.
— Тогда, может, тебе сесть в него и подняться на холм? Там есть отличные кабаки. Эти бары — для рабочих. — Бесподтяжечник говорил со мной холодным тоном, с которым я так и не свыкся, хотя постоянно сталкивался с ним в Дерри. — На тебя тут поглядывают. И возможно, будут не только поглядывать, когда закончится смена на «Страйре» и «Бутильере».