Пролог представляет собой речитатив в сопровождении фортепиано. В общем звучании выделяется интервал кварты, лежащий в основе темы. Быстрая оркестровая вариация имитирует движение дилижанса. На этом ритмическом фоне (у литавр) проходит почти вся 1-я сцена — «Путешествие» — взволнованный монолог Гувернантки. Следующая интерлюдия звучит медленно, тихо и настороженно, внезапно сменяясь быстрой и веселой музыкой, полной радостной суеты и ожидания. 2-я сцена — «Приветствие» — окрашена в идиллические тона; пассажи арфы имитируют изящные поклоны, которые репетируют дети, появление Гувернантки сопровождает красивая напевная мелодия скрипки соло. Завершением служат женский дуэт (Гувернантка и экономка) и квартет с детьми. В 3-й сцене — «Письмо» — гармония нарушена. Диалог встревоженных женщин контрастно оттенен безмятежной детской песенкой «Голубизна лаванды». 3-я интерлюдия — тонкий звукописный ноктюрн: звучат голоса природы (деревянные духовые инструменты на тихо вибрирующем фоне струнных). Это настроение продолжается в 4-й сцене «Башня». Монолог Гувернантки полон восхищения красотой пейзажа. Покой нарушают звуки челесты, возвещающие о появлении Куинта. Контрастна 5-я сцена — «Окно». Она открывается веселой игровой песней детей «Том, Том, сын Пайкера»‚контрапунктом к которой служит затаенно агрессивная гротескная музыка предшествующей интерлюдии. Завершает сцену пространный рассказ миссис Гроус об умерших слугах, прерываемый возгласами Гувернантки, и взволнованный монолог Гувернантки, исполненной решимости защитить детей. Следующая полифоническая интерлюдия тематически готовит 6-ю сцену — «Урок», которую замыкает загадочная по смыслу песня Майлса «Мало», обреченно звучащая в сопровождении английского рожка и арфы. В центре 7-й сцены — «Озеро» — колыбельная песня Флоры кукле. Еще один ноктюрн является прелюдией к 8-й сцене — «Ночью». В ней властвуют волшебство звучания челесты и завораживающие магические зовы Куинта «Майлс!»‚ которым как во сне отвечает голос мальчика «Я здесь». Удар гонга возвещает появление мисс Джессел — ей отвечает голос Флоры. Из этих двух диалогов складывается квартет, сменяющийся экстатическим дуэтом духов. Кульминация акта — секстет с глиссандирующими пассажами арф, переливами челесты и трелями флейты. Горьким послесловием звучат реплики Майлса «Вы видите, я плохой, я плохой».
II акт открывает интерлюдия, где в свободных каденциях инструментов напоминанием звучат темы I акта. 1-я сцена — «Беседа и монолог» — построена на контрасте взрывчатой яркости кратких ариозо и дуэта духов (с преисполненной грозного ликования кульминационной фразой «Торжество невинности погублено!») и тихой сумеречной сосредоточенности монолога Гувернантки («Затерялась в лабиринте своих мыслей»). 2-я сцена — «Колокола» — открывается радостной песней детей с перезвонами колоколов и простыми гармониями оркестра. Ей противостоит следующая сцена — «Мисс Джессел», которой присущ мрачный колорит. Напряжение нарастает в 4-й сцене — «Спальня» (где повторяется печальная песня Майлса «Мало») и краткой 5-й — «Куинт». Две интерлюдии и расположенная между ними 6-я сцена — «фортепиано» — насыщены звучанием этого инструмента. Первая из интерлюдий — изящное и грациозное скерцо в стиле легких сонат Моцарта или Скарлатти — призвана передать радость музицирования; в последней интерлюдии фортепиано звучит триумфально и ликующе вместе с инструментальным ансамблем. Отголоски этой интерлюдии слышны в 7-й сцене «Флора», где в квартете женских голосов (Гувернантка, миссис Гроус, мисс Джессел, Флора) мастерски воплощен контрапункт душевных состояний. Обширный финал — 8-я сцена («Майлс») содержит все важнейшие лейтмотивы оперы. Последней повторяется песня Майлса «Мало» — ее скорбно поет английский рожок, оплакивая невинную жертву.
Венгрия
Бела Барток
1881–1945
Барток — основоположник новой венгерской музыки, открывший не известный до того национальный крестьянский фольклор, одним из крупнейших собирателей и исследователей которого он был. Отличающаяся редким своеобразием старая венгерская народная песня сформировала его мелодический и гармонический язык, хотя в своих оригинальных сочинениях Барток никогда не цитировал подлинных народных мелодий и широко использовал достижения современных течений музыкального искусства, экспрессионизма и неоклассицизма. Творчеству Бартока — сложному‚ трагичному, с полярно контрастными образами — свойственна глубокая человечность. Жанры, к которым он обращался, разнообразны, однако, с явным предпочтением инструментальных («Музыка для струнных, ударных и челесты», концерты для оркестра, скрипки, фортепиано, сонаты, 6 струнных квартетов и другие ансамбли, множество пьес для фортепиано, в том числе для детей). Ряд сочинений, как инструментальных, так и вокальных, является бережной обработкой фольклора.