17 января 2017 года
4.Сказка о Кшиштофе Барановском. (Из Сборника "7 сказок о писателях")
1972 год. Атлантика. Приближаются берега Канады, Ньюфаундленда.
Поздний вечер. Внезапно Кшиштоф Барановский увидел перед собой Аркадия Фидлера.
- Аркадий, здравствуй. Мне нравится твоя книга "Канада, пахнущая смолой".
- Здравствуй, Кшиштоф. Могу немного рассказать тебе о Канаде 1935 года, о том, что я написал в своей книге. Тебе будет это полезно? Тебе, в одиночку на яхте пересекающему Атлантический океан?
- Аркадий, с интересом принимаю твое предложение. Мы в океане. За бортом - волны. Приятно дружеское общение.
Аркадий Фидлер рассказывал о Канаде. Но не только. Впечатления о природе Канады 1935 года он дополнил биографическими очерками, одиночестве одних эмигрантов, и - сложных, необычных, странных, нелогичных судьбах других. Высказался о "патетических настроениях", о приверженности идее "распятой нации". Упомянул и такие понятия, как "затхлый круг ничтожных интересов", оказавшиеся в его рассказе рядом с "Минщиной" и "панщиной".
Конечно, если бы это была не дружеская беседа двух земляков-путешественников, то Кшиштоф мог бы спросить: "По твоей книге, Аркадий, один из выпускников военно-инженерной школы в Каменск-Подольске стал в эпоху 1860-х -1870-х годов выдающимся известнейшим канадским инженером, а затем, вроде бы, и английским лордом. А другие выпускники? "Глушь Минщины" плюс загадочная, но какая-то страшная, "панщина"? "Погрязали" "в затхлом кругу ничтожных интересов"? Но карты любого масштаба с обозначенной на них сетью железных дорог как-то в "глушь Минщины" не укладываются". Однако, формат встречи двух писателей-земляков на яхте посреди океана не предполагал выдвижения вопросов критической направленности.
Словно наткнувшись мысленно на события 1 сентября 1939 года, Аркадий Фидлер внезапно оборвал свой рассказ.
Ночь завершалась.
- Знаешь, Аркадий, - помолчав произнес Кшиштоф, - Я мореход, путешественник, спортсмен, яхтсмен, литератор. Многие события в моей жизни были своего рода тренировками. Кстати. Ты учел исторические тренировки? Появление новых качеств, новых людей, созданных такими тренировками?
Аркадий Фидлер изумленно смотрел на собеседника.
- Кшиштоф! Мы - на яхте! За бортом - волны! С тобой все в порядке?
- Аркадий!.. В том-то и дело, что сейчас 1972 год, а мы на яхте рассекаем волны Атлантического океана, направляясь из Европы в Америку... Почти как Христофор Колумб... Тебе словосочетание "исторические тренировки" может показаться неожиданным и поверхностным. Пусть так. Не в этом дело. Дело в другом. Если спортсмен оказывается на яхте, плывущей килем вниз, а мачтами вверх, если потом яхта переворачивается, и яхтсмен плывет в перевернувшейся яхте - мачтами вниз, если потом яхта возвращается в прежнее положение килем вниз, а спортсмен, взяв себя в руки и сосредоточившись, продолжает маршрут, то, выжив в этих происшествиях, мореход становится несколько иной личностью. А если он продолжает маршрут после нескольких опрокидываний, то, считай, он приобрел новые качества. Да, яхта - в общем-то - не предназначена для таких событий. Но если уж такие события все же происходят, поход подлежит продолжению.
Аркадий Фидлер с возрастающим изумлением смотрел на Кшиштофа Барановского.
- А существуют ли такие спортсмены, Кшиштоф? Я, конечно, не могу точно сказать, как оптимально поступить после переворачивания яхты. Наверное, срочный сигнал бедствия выглядит слишком поспешным, а может быть, и не нужным. Но уж во всяком случае, естественными представляются самые энергичные меры к спасению. Продолжение маршрута после переворачивания яхты, а тем более, после нескольких опрокидываний - это выглядит как некая неестественная настойчивость. Из вежливости воздержусь от слова "упрямство".
- Спасибо, Аркадий, за рассказ и за высказанные мнения. Как ты правильно сказал, мы сейчас на яхте. Да, мы посреди океана, и сейчас 1972 год. Так что маршрут продолжается. Кстати. Загляни в себя поглубже, Аркадий!
Некоторое время Аркадий Фидлер молча смотрел на Кшиштофа Барановского.
Затем произнес: "Кшиштоф, да сопутствует тебе успех!"
И исчез.
Кругосветный поход К. Барановского продолжался. От берегов Америки яхта направилась к Африке. А из Южной Африки - к Австралии. При переходе по водам Индийского океана, в "ревущих сороковых", где яхтсмен встречает мощные течения, штормовые ветра, могучие волны, и где над подводными горными хребтами эти факторы суммируются с целью остановить мореплавателя, яхта Кшиштофа Барановского несколько раз перевернулась.
О возможности таких происшествий яхтсмен знал из книг и историй предшественников. При опрокидываниях деревянные мачты ломались, что вело к катастрофам.
Стальные мачты "Полонеза", яхты К. Барановского, выдержали испытания. Приводя яхту в относительный порядок в бушующем океане, К. Барановский продолжал маршрут.