— Что произошло? — прошептал Олег, удивляясь и даже немного испугавшись.
Тишину нарушил звук работающего холодильника. Осознав это, Олег резко обернулся.
— Что за чёрт?!
Он подошёл к нему. Потрогал и, убедившись, что это действительно старый родительский «ЗИЛ», а не купленный им два года назад новый «Полюс», он окончательно осознал, что это не галлюцинация. Олег, как маленький ребёнок, стал с интересом и испугом дотрагиваться до предметов, окружающих его. Некоторое время он оставался в темноте, но затем, глубоко вдохнув, стараясь преодолеть первое чувство удивления, смешанного с испугом, включил свет. На секунду показалось, что всё расположено на обычных местах. Только вот холодильник должен был находиться в гараже. Олег вновь обвёл взглядом кухню, остановившись на чайнике. Он никак не мог вспомнить, каким был чайник раньше, но этот точно выглядел иначе. Ольга не любила зелёный и никогда бы не купила ничего, хоть отдалённо напоминающего подобный оттенок. Олег ещё раз внимательно осмотрелся. Уверенность нарастала с каждой секундой: не его чайник, не его фонарь за окном. Это не его кухня. Во всём угадывались отличия: и посуда в серванте располагалась не так, да и выглядела она иначе. На столе другая клеёнка, да и сам стол стоял ближе к окну. И занавески, и люстра. И табуретки — похожие, на которых он сидел каждый день, но всё-таки другие. Он открыл холодильник. В кастрюле — борщ. А рядом на тарелке лежали котлеты.
— Да… с едой вроде всё нормально, или?.. — обернулся, прислушиваясь. Потом осторожно прикрыл холодильник, потянув на себя ручку, чтобы не раздался обычный звук при защёлкивании замка, и продолжил прерванную фразу: — Они едят то же самое.
И тут его охватило небольшое волнение. Он стоит в чужой квартире, на чужой кухне. Как он попал сюда? И почему ещё никто его не обнаружил? Первое появившееся желание — выключить свет и спрятаться — тут же заставило думать. «Я несколько минут нахожусь здесь, и если бы кто-то был в квартире, то уже…»
Олег шагнул к двери и не очень громко, но так, чтобы услышали даже в закрытой комнате, приложив руку рупором ко рту, спросил:
— Ау-у-у… Есть кто дома?
Ответа не последовало. Немного переждав, он выглянул из кухни в надежде кого-либо обнаружить. Но никто не спешил к нему.
— Я не взломщик, не бойтесь. Где вы?
Ответа вновь не последовало.
— Дома кто-нибудь есть?
Третья попытка так же не увенчалась успехом. Ответом оказалось только тарахтение холодильника.
— Ну хорошо, я выхожу! — чуть громче предупредил Олег и, подождав ещё немного, шагнул в коридор. Осмотрелся — коридор ничем не отличался от его собственного. Подошёл к зеркалу и включил свет. Из зеркала на него смотрело немного напуганное отражение.
— Не волнуйся, — сказал ему Олег, — сейчас разберёмся.
Заметив записку, лежавшую на тумбочке под зеркалом, взял и внимательно рассмотрел знакомый почерк — было написано рукой жены.
«Олежка, я ушла в консультацию, если задержусь, поешь без меня, только обязательно разогрей. Борщ и котлеты в холодильнике».
— Так… — задумавшись, посмотрел на своё отражение. — Странно. Очень странно. И очень интересно, — вновь вернулся к записке. Ниже оказалась приписка его рукой:
«Оля, прости, я всё-таки их купил. Звонил Сергей, умолял прийти. У него там опять что-то с машиной. Постараюсь недолго. Целую, твой непослушный старший ребёнок».
— Очень интересно...
В самом низу листа было добавлено вновь Олиной рукой.
«Я уже не могу тебя ждать. Боюсь опоздать на электричку. Конечно же, я поцелую от тебя Наташку. И почини кран, он мне уже все нервы вымотал. Целую, твоя пузатенькая Оля».
— Пузатенькая? — удивляясь, он вновь посмотрел на своё отражение, потом вернулся к записке и перечитал. — Почему пузатенькая? Какую Наташку? Как ты можешь поцеловать её? Наташа что, приехала? Нет, я ничего не понимаю. Может, я сошёл с ума? — устремил внимательный взгляд в зеркало, изучая по очереди глаза и каждую складочку под ними, оттягивая пальцем нижние веки, затем рассмотрел нос, уши, пригладил рукой волосы, потом взъерошил и вновь пригладил. Сдвинул брови, показал зубы, язык. — Да нет… вроде нормальный. Хотя?..