Такой подход к духовным проблемам весьма распространен среди христиан. Это напоминает два «тайных инженерных правила»: 1) если не работает, воспользуйся молотком; 2) если так и не заработало, возьми молоток потяжелее. Наставник Рут стукнул ее молотком потяжелее, и последствия оказались катастрофическими.
Такова первая проблема, к которой приводит убеждение «раз у меня есть Бог, люди мне не нужны»: мы забываем, что люди — руки Божьи.
Бог все время использует людей. В Писании мы постоянно читаем о том, как одни люди удовлетворяли нужды других. Бог посмотрел на только что созданный Им Эдем и решил, что Адаму будет плохо без помощника–человека (см. Бытие 2:18). Екклесиаст говорит: «Двоим лучше, нежели одному… Ибо, если упадет один, то другой поднимет товарища своего» (4:9–10). Во всех относящихся к церкви контекстах Нового Завета, где встречается выражение «друг друга» (см. Римлянам 12:10; 13:8; 14:13; 1 Коринфянам 12:25; 16:20; Галатам 5:13; Ефесянам 4:25, 32), развивается все та же идея: Бог удовлетворяет наши потребности через посредство людей[4].
И то и другое, а не или–или. Вам не нравится мысль, что Бог использует людей? У вас возникает впечатление, что Бог никогда не действует непосредственно, Своей Личностью, Своим Словом, что Он манипулирует людьми согласно Своему замыслу?
Нет, все обстоит совсем не так. Дела Бога не сводятся к делам людей, Он Сам личностно связан с нами. В одних случаях Он использует людей, в других действует Сам.
На семинаре, посвященном этой проблеме, один любознательный участник задал вопрос: «Какой процент наших потребностей Бог удовлетворяет лично, а какой процент — через посредство людей?»
Я ответил ему: «Он удовлетворяет все сто процентов обоими способами». Мы убедимся, что рука Божья обнаруживает себя всегда.
Глаза и руки. Бог предназначил нас смиренно нуждаться друг в друге, чтобы мы могли общаться с Ним, как создания со своим Создателем. Если мы сочтем, что не нуждаемся в том, что — в эмоциональном или духовном плане — предлагают нам другие христиане, Тело Христово прекратит функционировать: «Не может глаз сказать руке: «ты мне не надобна»; или также голова ногам: «вы мне не нужны» (1 Коринфянам 12:21). Библия указывает нам именно такой путь к зрелости: через потребность в дарах друг друга, во взаимной поддержке, мудрости и любви.
Существуют четыре основные духовные и эмоциональные области, в которых Бог дает людям то, в чем они нуждаются: рост, утешение, мудрость и восстановление.
1. Рост. Большинство христиан мечтает возрасти духовно. С тех пор как Отец привлек нас к спасению во Христе, сердца наши жаждут достичь большей зрелости, приблизиться к тому, чем мы должны стать, — носителями Его образа (см. Бытие 1:27).
Один из способов, которым это осуществляется, — через посредство друг друга. Мы, члены Церкви, то есть Тела Христова (см. Ефесянам 1:22–23), помогаем друг другу расти. Среди нас нет ни одного завершенного человека. В разные моменты и по разным поводам у каждого из нас происходит кризис, возникает какой–то конфликт, но, когда кто–то нуждается в помощи, ему помогают. Вот как говорит об этом Павел:
«Но истинною любовью все возращали в Того, Который есть глава Христос, из Которого все тело, составляемое и совокупляемое посредством всяких взаимно скрепляющих связей, при действии в свою меру каждого члена, получает приращение для созидания самого себя в любви»
(Ефесянам 4:15–16, курсив авт.).«Для созидания самого себя в любви». Используя данные нам Богом ресурсы, каждый из нас должен сыграть решающую роль в духовном росте другого. Жизнь во Христе — это жизнь в Теле Христовом, Его Церкви.
В разные годы я входил в несколько церковных общин, следующих этому принципу. Члены этих общин помогали друг другу при рождении детей и поддерживали, когда умирал кто–то из близких. Любой член этой духовной семьи мог обратиться к другим в пору болезни, финансового или эмоционального кризиса. Каждый член Тела выполнял свою работу, и Церковь возрастала и в ширину, и в глубину.
2. Утешение. Это одна из основных эмоциональных и духовных потребностей. Нам нужен кто–то, кто мог бы облегчить нашу боль, утешить нас в несчастье.
Еврейское слово «naham», означающее «утешение», является однокоренным с выражением «глубокое дыхание»[5].
Чтобы понять эту связь, представьте себе, как мать успокаивает напуганного младенца. Она прижимает его к груди, к самому сердцу. Малыш слышит биение ее сердца, ее глубокое, ритмичное дыхание, и понемногу его паника рассеивается, он подлаживается под более спокойный и ровный ритм матери. Утешение возвращает нам ощущение обустроенности и безопасности.
Утешение может исходить непосредственно от Бога: «Да будет же милость Твоя утешением моим» (Псалом 118:76); «Ибо утешил Господь народ Свой и помиловал страдальцев Своих» (Исайя 49:13). Святой Дух несет нам утешение. Ранняя Церковь была основана и умножалась «при утешении от Святого Духа» (Деяния 9:31).
Друг Роя был прав, когда цитировал Псалом 22: «Твой жезл и Твой посох — они успокоивают меня» (стих 4). Однако ему следовало сделать еще один шаг и спросить друга: «Чем я могу тебе помочь?»
Люди вовлечены Богом в процесс утешения. Когда Иаков думал, что его любимый сын Иосиф погиб, «собрались все сыновья его и все дочери его, чтобы утешить его; но он не хотел утешиться и сказал: с печалию сойду к сыну моему в преисподнюю» (Бытие 37:35). Здесь мы видим, какова роль человеческого утешения в процессе исцеления. Иаков отказывался от помощи своих детей, потому что понимал: с этого начнется процесс скорби, а он не хотел проходить через это испытание, предпочитая сохранять привязанность к прошлому, к своему умершему сыну.
Некоторые христиане рекомендуют своим друзьям, оплакивающим свою потерю, довериться Богу, но тем самым они обрекают своих друзей на вечную муку невыплаканной скорби.
Человеческое утешение требуется не только тем, кто понес тяжелую утрату. Если кто–то из членов Церкви согрешил и был наказан за это, мы не можем оставить его в одиночестве («для его же блага», как ханжески говорится в подобных случаях). Нет, «вам лучше уже простить его и утешить, дабы он не был поглощен чрезмерною печалью» (2 Коринфянам 2:7). Мы должны предложить этому человеку утешение, даже если он сам навлек на себя страдание.
Павел находил большую радость и поддержку в любви Филимона (см. Филимону 7), а когда Павел был близок к депрессии, «Бог, утешающий смиренных, утешил нас прибытием Тита» (2 Коринфянам 7:6). Иов назвал своих набожных друзей «жалкими утешителями», и их в конце концов заменили иные друзья и близкие, «и тужили с ним, и утешали его за все зло, которое Господь навел на него» (Иов 42:11).
Человеческое утешение бывает двух видов: хорошее и ничтожное. Полезно всмотреться в то утешение, которое предложили Иову его друзья: если вы заметите, что и на вас надвигается нечто подобное, поспешите уклониться от него.
Если вы обращаетесь за утешением только к Богу, вы ограничиваете Его возможности помочь вам, вы связываете Его руки, не даете Ему пустить в ход Свои пальцы.
3. Мудрость. В семинарии мы постоянно обсуждали, какое богословское учение нам ближе. Кальвинизм, арминианизм, предопределение, отсутствие такового — мы часами разбирали эти учения и спорили до хрипоты.
Во время одного особенно жаркого спора один участник допустил ошибку: он заявил, что не примыкает ни к одному лагерю, что во всем опирается на Библию — и точка.
Мы дружно и беспощадно обрушились на него — он–де чересчур заносчив, много возомнил о себе. Он ведь утверждал — не более и не менее — следующее: «Мне безразлично, что там напридумывали исследователи Библии за последние два тысячелетия, я могу постичь Слово и без их помощи».