«Не спрашивай, почему». Под бременем убеждения «надо просто делать, что надо» люди не решаются спрашивать, почему так надо. Задавать вопросы — значит проявлять склонность к мятежу, неповиновению, нарушению субординации. Послушание должно быть автоматическим и безоговорочным.
Однако, запретив задавать вопросы, это учение подрывает формирование ответственности в верующих. Взрослые люди хотят получить ответ не для того, чтобы ослушаться, а для того, чтобы учиться и возрастать духовно. Им нужно увидеть перспективу. Хотя вся перспектива ведома только Богу, в Писании Он разрешает Своим детям задавать вопросы. Задавая вопросы, мы учимся сотрудничать с Богом (см. Филиппийцам 2:12–13).
Хорошие менеджеры знают, что наиболее продуктивны среди их подчиненных люди, постоянно задающие вопросы, которые не удовлетворяются механическим исполнением обязанностей, а хотят увидеть перспективу, известную боссу, потому что это помогает им достичь своей цели. Они хотят знать, что будет хорошо для босса, для компании и для них самих.
В Писании вопрос «почему?» повторяется более четырехсот раз. Сам Бог спрашивает нас «почему?», чтобы заставить нас задуматься. «Почему ты сердишься? — спросил Бог Каина. — Почему опустил лице свое?» (Бытие 4:6). Бог хотел, чтобы Каин заглянул внутрь себя и разобрался, отчего он чувствует себя несчастным. Однко сторонники учения «делай, и все тут» едва ли понимают ценность такого прозрения.
Иисус и Сам отвечал на многие заданные Ему вопросы: «Почему мы и фарисеи постимся много, а Твои ученики не постятся?» (Матфея 9:14); "«Почему мы не могли изгнать еГо (беса)?» (Матфея 17:19); «К чему такие траты?» (когда женщина вылила драгоценные благовония на голову Иисусу — см. Матфея 26:8). Он отвечал и на эти вопросы, и на многие другие, зная, что такая информация помогает взрослым достичь большей ответственности.
Берегитесь авторитетов, которые требуют немедленного и безусловного послушания. Они не только не являются представителями Бога, но и скорее всего боятся что–то утратить (например, контроль над вами), если вы получите нужную вам информацию.
Это ложное убеждение поощряет ложь
Помните историю маленького мальчика, который не желал выполнить указания отца и сесть? Как отец ни пытался его убедить, он не соглашался уступить ему. Рассердившись, отец сгреб сына в охапку и усадил его на диван.
— Вот, теперь ты сидишь, — сказал отец.
— Это снаружи я сижу, — ответствовал строптивый юнец. — А внутри я продолжаю стоять!
Этот мальчик из анекдота был честен в своем мятеже, но сторонники теории «делай, и все тут», напротив, призывают отрицать свои подлинные чувства. Мы часто испытываем сожаление, гнев или желание воспротивиться, когда приходится поступать правильно, — это часть нашего наследия, доставшегося нам как потомкам Адама и Евы. Если мы вынуждены внешне смиряться, наше бунтарство с открытого места, со света скрывается в темное убежище, где его гораздо труднее преодолеть.
Известна притча о двух сыновьях, из которых один был лицемером. Когда отец велел ему пойти поработать в винограднике, он обещал пойти, но не пошел (см. Матфея 21:28, 30). Рассказав эту притчу, Иисус затем говорит толпе, что мытари и блудницы войдут в Царство Божье раньше тех, кто ведет себя подобно этому сыну.
Почему Иисус отдает предпочтение двум столь непопулярным группам населения? Потому что они не могли спрятать свои слабости и нужды. Мытари и проститутки постоянно подвергались публичному посрамлению уже из–за своих профессий. Вот о чем говорит Иисус: все, что открыто, освещено отношениями, может быть исцелено, а все скрытое, пусть и под маской послушания, остается неисцеленным, потому что мы не хотим это признавать.
Как вы поступаете, когда вам предлагают поступить правильно? Совершаете вы сознательный, продуманный и свободный выбор между согласием и отказом или скрываете таящееся внутри вас «нет», а вслух произносите «да»? Если вы не умеете говорить «нет», вы не умеете искренне говорить «да» Богу и Его людям.
Это ложное убеждение отрицает падшую природу человека
По сути своей совет «делай, и все тут» подразумевает: «Ты можешь слушаться» или «Ты не слушаешься только потому, что сам этого не хочешь».
Снова и снова христианские проповедники, наставники, душепопечители заявляют нам, что мы — поскольку мы верующие — можем сделать все что угодно.
Один церковный староста сказал мне буквально следующее:
— Утверждать, что люди не могут исполнять любую библейскую заповедь в любой конкретный момент, — значит унижать Господа.
Этот человек считал, что для послушания от нас требуется лишь покорность и добрая воля.
Библейская истина гласит нечто противоположное: Библия сулит надежду тем, кто понимает, что нам не дано жить совершенной жизнью. Мы лжем самим себе, когда говорим, «что не имеем греха» (1 Иоанна 1:8). Мы боремся с истиной: «Не то делаю, чего хочу, а что ненавижу, то делаю» (Римлянам 7:15). Но Иисус благословил нашу духовную нищету (см. Матфея 5:3).
У Бога хватает места в сердце для тех, кто вновь и вновь грешит, спотыкается и падает. Он печется о тех из нас, кто сознается: мы не способны «просто сделать это, и все».
Это ложное убеждение снижает ценность Креста в нашей жизни
Когда я учился в первом классе, нашей семье пришлось переехать — отец получил новую работу. Как часто бывает с шестилетними детьми, сменившими место обитания и школу, у меня возникли проблемы с учебой, в частности с чтением.
Разумеется, родители были очень этим озабочены. Мать буквально нависала надо мной, когда я читал домашнее задание, и это нисколько не помогало мне: когда она вот так смотрела через мое плечо, я начинал еще больше волноваться, а если я неправильно выговаривал слово, она тут же меня поправляла. Несколько недель мы взаимно напрягали друг друга, пока мама не посоветовалась со своей матерью, вырастившей шестерых детей. Бабушка кое–чему ее научила.
На следующий день, когда я пришел из школы домой, меня, как обычно, ждали на кухонном столе пирожки и стакан молока, а потом мама попросила меня почитать вслух. Я нехотя достал букварь и принялся за дело.
Но на этот раз все было по–другому: мама не уселась рядом со мной, не читала вместе, а отошла к раковине, встала спиной ко мне и занялась посудой. Какое–то время я читал, запинаясь, останавливаясь, с трудом выдавливая из себя слова, но мама не вмешивалась, пока я не попросил у нее помощи. Дождавшись просьбы, она подсказала, а потом я снова продолжил читать сам.
И дело пошло. Вскоре я успокоился, перестал переживать из–за ошибок, начал даже получать удовольствие от своего чтения. Больше всего мне помогло то, что мама расслабилась, она вроде бы уже не так беспокоилась из–за меня, занимаясь посудой.
И только спустя много лет мама призналась мне, что, пока я читал, она не смела повернуться ко мне лицом, потому что заливалась слезами. Она так сочувствовала мне, ее сердце рвалось помочь малышу, и все же она сдерживала себя, отвечала мне спокойным голосом, чтобы я ни о чем не догадался. Вскоре я жадно читал книги.
«Делай, и все тут» — это правило в моем случае не сработало. Я не мог соответствовать таким требованиям. У меня не было надежного места, в котором я мог бы бороться со своими недостатками или прорабатывать их. Все получилось, когда мама предоставила мне возможность делать ошибки, не испытывая при этом тревоги, осуждения, чувства вины, — благодать и вдоволь пирожков с молоком.