– Ты пытаешься сделать так, чтобы твой отец меня принял?
Я так не думал, но я должен был спросить.
– Мы уже говорили об этом. Он и так примет.
– Ты пытаешься меня исправить?
– Зачем? Разве ты сломан?
Что-то во мне все-таки было сломано. И я чувствовал, что Грэйси видит каждый надлом. Я пожал плечами.
– Ты сказал, что хочешь измениться, – напомнила она.
– Я сказал: может быть.
– Ты сам сделал первый шаг, когда предложил отцу помощь. Я вижу следующую возможность и просто указываю на нее. Это твой выбор.
Я был рад, что она больше не держит меня за руку. Мои ладони были влажными, как тропический лес.
– Ты так ослеплен своим мнением обо всем, что не видишь правды. Приколы, шутки – они не делают тебя плохим. – Она наклонилась ко мне. – Они делают тебя тобой. Ты многое можешь предложить, Воун. А начать сначала – это и есть суть Рождества.
– Что насчет тебя, Грэйси? Ты бы хотела начать что-то со мной? Или боишься уничтожить свою репутацию?
– А почему ты думаешь, что я не уничтожу твою?
Я чуть не подавился. Грэйси кивнула в сторону сцены, где царил невообразимый хаос.
– Ну?
Долю секунды я пристально смотрел на нее.
– Хорошо. – Можно подумать, что я мог ей сопротивляться. – Я сделаю это.
– Черт побери!
– Еще один доллар, – прокричал пастор Робинсон, на секунду оторвавшись от телефона.
Я рассмеялся.
– Это ведь тоже есть в Библии, разве нет?
– В последнее время он не так снисходителен, – сказала она, улыбаясь и показывая отцу большой палец в знак одобрения. – Думаю, следующим летом он собирается на Гавайи.
Перед глазами у меня встала картина: Грэйси в бикини, а рядом пастор Робинсон в плавках. Я затряс головой, чтобы отогнать видение.
– Ты должна надеть костюм. Где твой пенопластовый ребенок?
– Кто-то из ангелочков спит на нем вместо подушки.
Она встала и потянула меня за собой.
– Эй, пап! У Воуна есть идея.
Пастор Робинсон согласился продолжить подготовку к спектаклю.
Сообщения о ситуации на дорогах в северной части городка становились все хуже и хуже. На юге дела были немногим лучше, но там транспорт хотя бы двигался. Телефон пастора Робинсона разрывался от звонков и сообщений от тех, кто опоздает или вообще не сможет прибыть. Генерал Грант и генерал Ли, сбившись в кучу с солдатами, отвечали на звонки от своих застрявших в дороге актеров.
– Почему здесь нет мистера Барона? – спросил я. – Разве не он должен заниматься этими звонками?
Это означало, что Шелби-Иосифа тоже не будет, но… Теперь я относился к нему лучше, чем обычно.
– Да, он должен. Так же как и Шелби. – Пастор Робинсон взглянул на свои часы. – Они живут прямо за холмом, так что погода не должна была их остановить.
Я не только слушал, но и думал. Сумасшедший мозг Шерлока заработал.
Мой взгляд метался от солдат Гражданской войны к рождественским костюмам, от арены к сцене.
Грэйси наблюдала за мной.
– Ты снова это делаешь, да? Эту штуку с мозгом. Прямо сейчас.
Я ей не ответил.
– Нам не хватает актеров. «Ребел Йилл» не хватает актеров. Мы могли бы объединиться.
Пастор нахмурился.
– Ты хочешь, чтобы генерал Грант и генерал Ли вместе с Сантой дарили подарки младенцу Иисусу?
Я вовсе не это имел в виду, но на секунду представил себе эту картину.
– Нет, пап, просто у нас есть костюмы волхвов, – объяснила Грэйси. – Мы могли бы одеть в них кого-нибудь из «Ребел Йилл».
– Это может сработать, – ответил он.
– И, – теперь настал мой черед говорить, – если у нас только по половине актеров из каждого состава, возможно, то же самое будет и с публикой. Мы могли бы объединить шоу. Но вы вряд ли сможете участвовать в гонках вокруг бочек. – Я посмотрел на пастора, и он кивнул. – Зато ребята из «Ребел Йилл» могли бы нам помочь.
– Мне нравится эта идея. Очень нравится. Позвольте мне узнать их мнение.
Я еще не сказал, что, видимо, придется позвать официанток на роль ангелов. Детей-ангелов. А в их костюмах официантки скорее всего будут выглядеть, как проститутки. Зато у нас есть пастушьи посохи с крюками. И если все станет слишком скандально, мы всегда сможем утащить официанток со сцены. Грэйси ведь не сказала, что я должен организовать классическую постановку.
– Хорошо, что еще?
Она держала планшет и карандаш. Было приятно видеть, что она так верит в меня, но планшет напомнил мне о более серьезной проблеме.
– Сценарий. – Он все еще валялся на скамейке режиссера в полном беспорядке. – Мы не знаем, в каком порядке идут сцены. Людям из «Ребел Йилл» понадобятся отметки, чтобы знать, куда идти.