Нельзя так улыбаться сестрам, милая! Тем более, я тебе ни разу не сестра!
– Отдохните пару дней. Все три дня, что вас везли сюда из госпиталя, вы бредили, – она мягко и очень тактично меня обнимает. Я же утыкаюсь в нее всем сердцем, и только эта возможность поддерживает и воодушевляет меня.
Прижимаясь к груди Лукреции, переносить весь бред, творящийся кругом, намного проще. Я ж в бреду. Чего париться вообще?!
Но решаю уточнить:
– Мы ведь в Лондоне?
Монашка ангельски кротко воздевает глаза к небу. Там вместо облаков – каменная кладка шесть на тринадцать, я всю ночь прошлую считал.
– Опять вы за свое. Да, мы в пригороде Лондона. Но до города два дня на карете.
Отлично! Почти полное бинго.
– А год сейчас какой? – хочу 1886. Если уже бредить, то на полную катушку. Замочу Мориарти лично. Или с писателем кофе попью. То, что Холмс – выдуманный персонаж меня не волнует. Мужик в теле монашки тоже не каждый день встречается. Мысль: «Так вот откуда берутся трансгендеры» я закапываю так глубоко, что всем экскаваторам МДС (московской дорожно-строительной службы) не вырыть.
– Сестра?
Пенальти мне в подмышки, год прослушал!
– Вернусь и поговорим, – Лукреция вкладывает мне в руки Библию и оставляет одного.
Один я не люблю оставаться. В голову сразу же лезут мысли о перерождении, знамениях, каре и судьбе. За какие прегрешения меня могли запихнуть в форму лишнего ребра, я догадываюсь. Но если признать, что кто-то способен на такое, то придется признать, что этот, кто-то существует. И все видит.
А у меня одной порнухи больше тысячи часов насмотрено. Жуть-то какая!
День я, обычно, провожу в комнате, подражая Обломову и сокрушаясь о своей печальной участи. Довольно часто вспоминаю жену и команду. Скучаю в первую очередь по «умному дому», горячей ванне и кровавой отбивной, а уж потом о детях, соплях и сборной.
Мои парни уже кажутся просто идеальными игроками. Встреться я сейчас с ними, даже на Огарова бы не кричал. Ну, может, самую малость. Как дань традиции. Он тот еще тополь.
– Сестра Литиция, хватит пускать слюни на спину сестры Оливии, – Лукреция толкает локтем в бок. На третий день добровольно-принудительного заключения меня выводят на экскурсию по монастырю. Неожиданно большому и похожему на средневековый замок. Потолки настолько высокие, что можно самолеты запускать в коридорах. Это вам не путинская застройка по тринадцать метров на семью.
– А я не на спину…
– Сестра!
– Я восхищен ее осанкой!
Чего прицепились-то!?
Девочка воистину хороша. Судя по прямому позвоночнику и узким лодыжкам– гимнастка или балерина. Не пустить слюну на такой роскошный зад зубодробительно трудно. Привлеченная нашей перепалкой, очередная сестренка краснеет и торопится сбежать.
А я даже руки не успеваю протянуть к её филейной составляющей.
– Сестра Литиция!!!
– А что? Я уже пару дней, как Сестра Литиция.
И не стоит лишний раз упоминать об этом.
Мне и так страшновато. Чувствую себя героем в романе Стивена Кинга. Причем тем, в которого красный шарик обязательно запихают. И вот прям предсказываю тем, куда запихивать будут, и что дальнейшая схема приключений мне не понравится.
Да что там, уже не понравиться.
С самого начала сюжет – говно полное!
До этого меня уже водили гулять в библиотеку и там, о Боги!, нашлась пара сотен книг! И все сплошь молитвенного содержания. То есть Библии. На латинском, английском, испанском, португальском. И зачем спрашивается столько вариантов одного и того же чтива?! Нашел несколько справочников по выращиванию растений и нормам морали. Одну книгу по иглоукалыванию и две – кулинарных. Нет чтобы детективчик какой или фантастику. Ладно, черт с ней, с популярной литературой! Где исторические летописи, жизнеописания?! Говорят же, что монастыри были оплотом цивилизации! Видимо, монастырь Святого Павла до оплота не дорос. Или это, потому что заведение женское? И почему такая дискриминация?!
– Диск…, что? Вам необходимо отдохнуть!
От переизбытка негативных эмоций, я периодически начинаю думать вслух, чем неизбежно пугаю мою милую Лукрецию.
Беру ее за ладошку, чтобы успокоить. Глажу и нежно массирую пальчики:
– Совершенно, согласен. Может, выпустите меня в город?
– Сестрам запрещено покидать монастырь, – дыхание женщины сбивается, глаза искрятся. Приятно осознавать, что сила моего очарования не пропала вместе с друганом. С другой стороны, зачем она мне без него?
– Вы больны, сестра Литиция, – милашка вырывает руку и прижимает к себе.
– И тут не поспоришь. И только обнимашки спасут мою грешную душу, – ну, предположим, это будет удивительный опыт. Ей я удовольствие точно доставлю. А как насчет меня?