Часть 3
В Ростове у трапа самолета Матвеева встретил молодой лейтенант на служебной «Волге».
— Соловьев, — козырнув, представился лейтенант. — Полковник Бахмуров направил меня в ваше распоряжение.
— Полковник Матвеев, — он пожал руку лейтенанту. — Знаете, куда едем?
— Конечно, — лейтенант открыл переднюю дверь «Волги». — Прошу вас, товарищ полковник.
Матвеев сел, и лейтенант тронул машину.
— В первый раз в Ростове, товарищ полковник?
— Да нет. Раньше приходилось бывать, правда, по служебным делам.
Через четверть часа «Волга» остановилась перед огромным трехэтажным особняком с декоративными воротами. Матвеев присвистнул.
— Я вас подожду, товарищ полковник!
Матвеев кивнул. На стук в ворота откликнулся голос с кавказским акцентом: «Кто?» — «Полковник Матвеев из Москвы». Дверь отварилась, показалось небритое лицо кавказца.
— Идите за мной!
Первое, что бросилось в глаза Матвееву, — довольно сильно покореженный спереди джип. По характерным вмятинам и многочисленным дырам в кузове и в окнах автомобиля Матвеев понял, что в джип стреляли из гранатомета. Недалеко от машины пять человек перекидывались в карты, не сводя с него подозрительных взглядов.
— Хапуга! Принимай гостя! — закричал кавказец.
У дверей дома показался мужчина.
— Ручки поднимите! — Хапуга быстро обыскал Матвеева — Следуйте за мной!
Пройдя несколько комнат, — богато обставленных, с множеством декоративных растений, — Матвеев, наконец, увидел Мазурова. Тот сидел на большом кожаном диване, перебинтованная рука его опиралась на подушку.
— Какая встреча, начальник! Заулыбался при виде Матвеева Мазуров. — Сам Матвеев в гости приехал! Скажу братишкам — не поверят!
— Здравствуй, Мазуров, — Матвеев протянул ему руку.
Мазуров в начале театрально прижал здоровую руку к груди, и только потом поздоровался.
— Можно присесть?
— Что за вопрос, начальник.
— Я просил бы не называть меня начальником, — попросил Матвеев. — Времена, когда я посадил тебя, давно прошли. Хотя и приехал я по делу, но визит мой частного характера. Я надеюсь на откровенный разговор. Именно поэтому не вызвал тебя в Москву, а сам приехал в Ростов.
— Слов мудреных сколько! Проще будь! Может, и пойму, о чем ты толкуешь.
— Меня интересует один вопрос, Мазуров. Зачем ты встречался с Дохлым?
— Баньку затопить? А как на счет девочек, начальник? Небось, жене не изменял? Пора прекратить такое дело!
— Перестань паясничать, Мазур! Я сюда не для того приехал, чтобы брехню твою слушать!
— Как на счет помидорчиков, начальник? — продолжал ерничать Мазуров.
— Каких помидорчиков?
— Красненьких. Вкусные!
— А огурчиков нет? — раздражаясь, спросил Матвеев
— Не прогони, начальник! Мясо не купили.
— Похоже, не клеится у нас разговор, Мазуров.
— Так и есть начальник. Урожай хороший. Пшеница высокая. Дожди были.
— А жаль, Мазуров, — усмехнулся Матвеев, вставая со своего места. — Я ведь собирался сказать тебе, кто в машину стрелял, что на улице стоит.
— Подожди, ты о чем толкуешь-то? — остановил Матвеева Мазуров.
— Об урожае.
— Ладно, не прогони за базар, начальник. Скажешь, кто стрелял, в долгу буду!
— Скажу, если ответишь на мой вопрос.
— Базара нет!
— Ты не обманешь, Мазуров? — прищурился полковник.
— Отвечаю, начальник.
— Верю! Дохлый тебя в «Синае» убить хотел, да Стрельников помешал.
— У Дохлого на такие дела кишка тонка. Бандюга он, в вора стрелять не стал бы, — уверенно проговорил Мазуров.
— А как насчет Ираклия? — осторожно спросил Матвеев.
Мазуров вздрогнул.
— Зачем ему меня валить?
— Не знаю, — Матвеев пожал плечами, — но, думаю, это связанно с твоей встречей в Москве.
— А ты не воздух гоняешь, начальник?
— Возле ресторана задержали троих с оружием. Они под Хромым работали. А Хромой с Дохлым в одной упряжке ходили.
— Сам знаю! — отмахнулся Мазуров и тут же задумался: — Может по этому и не пришел, паскуда.
— Так ты с Ираклием должен был встретиться? — догадался полковник.
— С ним. Но вместо него Дохлый пришел. Сказал, что Ираклий в Грузию уехал: что-то там у него случилось.
— А почему ты хотел встретиться с ним, Мазуров?
— Друг мой попросил, Роберт. Под ним армяне ходят. Его ребята фуры проезжие бомбили на трассе. В одну залезли, а пока коробки вытаскивали, тачка московская подкатила. Вытащили их и постреляли прямо на дороге. Тот, что на стреме стоял, слышал, как один про Дохлого что-то сказал. Роберт с ним дел не имеет, вот и попросил меня разобраться, зачем пацанов застрелили. В нашем мире воровать никому не запрещено!
— А что в машине было? Что они там нашли?
Некоторое время Мазуров растерянно смотрел на Матвеева, потом принялся яростно трясти здоровой рукой:
— Паханом живу, а дешевый фраерский кидок не развинтил!
Матвеев уже не слушал Мазурова. То, что ему нужно, он узнал. Полковник встал.
— Ладно, Мазуров. Мне ехать пора. Будь здоров!
Мазуров протянул ему руку:
— С сегодняшнего дня другом тебя считаю. Помог ты мне.
Матвеев пожал протянутую руку.
Едва Матвеев ушел, Мазур вызвал Хапугу и Гришу.
— Слушай сюда! Гриша, езжай к Роберту, скажи: жду, сегодня!
Гриша ушел.
— А ты, Хапуга, — продолжал Мазуров, — узнай наперво, где пацаненок сидит, который Дохлого завалил. Ксиву от меня передай. Тронет кто — сам порешу гниду! — разгорячился Мазур.
— Понял, пахан.
— Дальше слушай, Хапуга. Собирай всю братву, робертовские пацаны еще приедут. На уши Ростов поставьте, но чтобы к завтрашнему дню ни одной твари, которая под Ираклием работает, а городе не было. Кто борзый — валите, остальных — пинком под зад. И еще. Мусоров подключи, пусть все фуры шмонают, а сам цыган потряси- узнай, откуда наркоту берут.
— Да мы и так знаем, пахан, они же нам долю откидывают.
— Дают, но все меньше. Итог — свои каналы прорыли, меня обходят.
— За такие дела мы их всех припрем!
— Цыган не трогай! Узнай только, откуда наркота идет.
— Все понял, пахан.
— Иди! — Мазуров заскрежетал зубами. — Из гранатомета пуляете? Я вам сделаю Новый год!
Матвеев провел бессонную ночь, раздумывая, как поступить в отношении Стрельникова. Дело было практически закончено. Виновность Сергея не подлежала сомнению, но впервые в жизни Матвеев сомневался. Он не знал, как ему поступить. С одной стороны, он хотел помочь Стрельникову, с другой — понимал, что тем самым он нарушит закон. Матвеев еще раз хотел поговорить со Стрельниковым перед тем, как дело окончательно передадут в суд.
Утром он отправился на работу. Там его ждал неприятный сюрприз в лице полковника ФСБ Прохорова. Матвеев пригласил его в свой кабинет.
— У меня есть несколько вопросов к вам, — сказал, присаживаясь Прохоров.
— Пожалуйста.
— Где вы были 13-го мая с 10 до 13 часов? — задал первый вопрос Прохоров.
— На работе, — коротко ответил Матвеев.
— Кто может подтвердить?
— Мой помощник Мишин и секретарь. Может, и другие сотрудники прокуратуры меня видели. А почему вы спрашиваете об этом?
— У вас имелась информация о готовящемся убийстве гражданина Дохлякова?
— Вопрос, по меньшей мере, странный!
— Отвечайте! Да или нет?
— Нет.
— Правда ли, что в убийстве вашего сына обвиняли Дохлякова?
— Да.
— Правда ли, что вы пытались вмешаться в ход дела?
— Это не имеет значения!
— Имеет! У нас есть сведения, что вы пытались вмешаться, несмотря на прямой приказ начальства, которое отстранило вас!
Матвеева охватила злость:
— Да! Пытался! Дохляков убил моего сына!
— Суд решил иначе!
— Суд ошибся!
— Почему вы так считаете?
— Одноклассник моего сына видел, как Дохляков вкалывал ему насильно героин. Он мне рассказал об этом, но на суде выступить отказался. Его запугали. Его и родителей. В 1987 году я посадил Дохлякова за решетку. Он предлагал мне взятку, а когда я отказался, пригрозил расправой. Как вы не понимаете! У него были причины убить моего сына!