Брамбеус тоже заметил друзей, отвлекся от еды – лишь на мгновение – и поднял руку вверх, приглашая к столу.
– Доброе утро, – Грецион, уже с тарелкой глазуньи, уселся за стол.
– Доброе утро, – подключился Аполлонский, налив самую большую чашку капучино с тремя ложками сахара, а еще прихватив кусочек чизкейка – диабетики всего мира перекрестились. Федор Семеныч в принципе был тем еще сладкоежкой, а уж на утро после спонтанной попойки сахар с кофе помогал ему лучше всего остального.
Барон ответил не сразу – сначала дожевал свой кусок мяса, потом вытер бороду и только после сказал:
– И вам доброго утра! Ну что, как вы после вчерашнего? – его мощная рука, сверкнув рубиновым перстнем, потянулась за грушей.
И только сейчас Психовский разглядел очень важную деталь в бароне, важную и несколько, ну, пугающую. Брамбеус был абсолютно трезв – как стеклышко.
– Хуже чем у вас, – признался Грецион. – Если мне встать было просто трудновато, то нашему среброкистому Фебу…
– Да, удивительно, – обратил внимание на состояние барона уже Федор Семеныч, делая глоток кофе. – Вы абсолютно трезвы, я бы даже сказал, абсолютное абсолюта.
– О, – улыбнулся Брамбеус. – Просто у меня есть прекрасное средство, которое досталось моему роду от пра-пра-пра-пра…
Его речь прервало внезапное появление китайца-переводчика – тот словно ниндзя выскочил из тени. На завтрак человек гладильная-доска пришел в узких джинсах и цветастой футболке – видимо, вне работы он позволял себе расслабиться.
– Достопочтимый господин Сунлинь Ван просил передать вам его огромные извинения, – слегка поклонился переводчик. – Сегодня утром ему совсем нездоровится, а потому он не спустится на завтрак.
– Очень его понимаю, видимо, это какие-то общие сбои в самочувствии, – почесал бороду Психовский. – Барон, мне кажется, нашему алхимику срочно нужно это ваше средство после попойки…
– Нет-нет, – замахал веточками-руками китаец. – Господин Сунлинь Ван абсолютно трезв. Просто он сказал, что его слегка мутит от нехорошего предчувствия.
– Ну, на айсберг мы точно не налетим, – хмыкнул Аполлонский.
Грециону слова переводчика совсем не понравились. В глубине души Психовский понимал, что беспокоиться особо не о чем, но догадывался, что алхимики и прочие игроки в поддавки с реальностью – будь то какие-нибудь медиумы или маги – могут ощутить то, что другим просто не доступно, заперто на прочнейший амбарный замок; только не те из них, кто предсказывают потерю крупненькой суммы в ближайшем будущем, беря за свою услугу как раз-таки крупненькую сумму, а те, которые действительно пытаются постигнуть спрятанные по углам вселенной тайны. Они-то действительно могут ощутить что-то надвигающееся… с невидимого фронта. Ведь им открыт доступ в потустороннее, и те сущности, что живут по ту сторону, с удовольствием держат дверь открытой – им ведь тоже интересно, – пока заглядывающие туда люди не наглеют окончательно. И почему-то у профессора было ощущение, что где-то и когда-то он с таким уже сталкивался7.
Канат слов Брабмеуса вытащил Грециона из пропасти мыслей:
– А вы присаживайтесь и позавтракайте с нами! – предложил тот переводчику.
Молодой китаец на мгновение замялся, но все же сказал:
– Покорнейше благодарю, – поклонившись, он сбегал за едой и вернулся, удостоившись настороженного взгляда барона. Тарелочку переводчик взял совсем маленькую, положив туда фрукты и йогурт – видимо, такую пищу Брамбеус считал даже не травой, а водорослями.
Переводчик цветастым воробушком заклевал свой завтрак.
– Кстати, я тут по утру заметил, – прищурился барон, – что по палубе кто-то всю ночь активно ходил. Какие-то очень женские следы, что ли?
– Да-да! – подтвердил извазюкавшийся йогуртом китаец. – Я тоже что-то такое заметил, когда решил подышать воздухом.
– Женщина на корабле – плохая примета…
– Барон, это же туристический лайнер, – поспешил успокоить переводчик. – К тому же, маленький размер ноги и такое изящество еще ничего не говорят…
– Хотите сказать, что это вы шлепали? Ваши миниатюрные ножки тоже очень даже прошли бы следственную экспертизу…
Грецион насторожился, но глаза мгновенно вспыхнули зажигалкой – новая задачка для ума, которую нужно решить, взамен старой с Вавилонским Драконом, по крайней мере сейчас. Студенты этого оттиска часто упрекали профессора, что он скачет с темы на тему, быстро теряя интерес к сказанному минуту назад – а потому все конспекты напоминали безумные планы врачей по захвату мира.
7
Действительно, в одной из ксерокопий Психовский был знаком с весьма интересно мадам, у которой колени ныли отнюдь не от погоды. Об этом можно почитать подробней в «Ксерокопии Египта».