Основная идея Макдауэлла заключается в том, что то, что постигается как простое событие в пространстве природы или в области права, не может находиться в нормативных отношениях с нашей системой убеждений. Рациональные (то есть очевидные и логичные) отношения поддерживаются между высказываниями, выраженными с помощью предложений. Рациональные отношения между высказываниями — это отношения, поддерживаемые за счет отношений между предложениями, описывающими содержание значимых высказываний. Высказывания, которые можно понимать как лишенные пропозиционального содержания, то есть высказывания, которые воспринимаются как грубая констатация воздействия внешнего мира на наши органы чувств, не могут находиться в рациональном отношении к чему бы то ни было. Такие высказывания, следовательно, не могут служить рациональными ограничителями наших убеждений. Традиционная концепция опыта как неконцептуального эпизода, происхождение и протекание которого постижимо только внутри логического пространства природы, склонна выводить его в структуру рационального, где происходит процесс обоснования убеждений. Макдауэлл утверждает, что так происходит, когда мы переживаем эпизод, содержание которого находит свое место в нормативных отношениях с другими событиями и эпизодами, — а именно этими отношениями мы оперируем в пространстве причин, где и обретаются понятия обоснования, соответствия, достоверности и т.д. Если мы будем понимать опыт как грубую данность, лишенную концептуального или пропозиционального содержания, то не сможем понять, каким образом он может играть рациональную ограничительную роль в системе наших убеждений. Иначе говоря, мы не сможем прийти к минимальному эмпиризму, требующемуся для понимания концептуального содержания эмпирического суждения.
Попытка заставить опыт, понимаемый как каузальное воздействие внешнего мира на органы чувств, играть роль судьи равносильна приверженности мифологии Данного. Это попытка сохранить в неприкосновенности непостижимую идею, что есть нечто, находящееся целиком вне концептуальной сферы (грубые впечатления), и это нечто может служить рациональным подтверждением чего-то, находящегося внутри этой сферы (как убеждение или суждение). Эта идея, утверждает Макдауэлл, лишена внутренней логики. Просто не может иметь смысла идея, согласно которой высказывание, лишенное концептуального содержания, — то есть такое высказывание, содержание которого не может быть описано придаточным определительным предложением, — может находиться в рациональном отношении к обоснованию или подтверждению убеждений. В своей статье «Связная теория истины и познания» против мифа о Данном выступил и Дональд Дэвидсон. Он согласен с Макдауэллом в том, что идея об очевидных отношениях между двумя высказываниями, из которых хотя бы одно лишено пропозиционального содержания, не может быть умопостигаемой. Правда, Дэвидсон не утверждает, что надо отказаться от концепции опыта как грубого впечатления, а просто отрицает какую-либо познавательную роль опыта. Опыт, считает Дэвидсон, может стать причиной приобретения какого-то убеждения, но он не в состоянии его обосновать. Если речь заходит о процессе обоснования, то единственное, чем может быть обосновано убеждение, — это другое убеждение. Согласно Макдауэллу, позиция Дэвидсона есть законченный когерентизм, представители которого утверждают, что наше мышление лишено всякой связи с окружающим миром. Макдауэлл говорит, что это справедливо только в том случае, если мы не придем к идее, что наши убеждения соответствуют тому, что дано нам в опыте, или направляются данным опытом так, что только благодаря ему наши убеждения имеют смысл, ибо только опыт наполняет их эмпирическим содержанием. Отказ от минимального эмпиризма Макдауэлл считает недопустимым. Таким образом, мы остаемся с двумя неудовлетворительными альтернативами: мифологией Данного и когерентизмом.
Концептуально оформленный опыт
Макдауэлл утверждал, что для того, чтобы акты суждения вообще имели какое-то эмпирическое содержание, они непременно должны рационально соответствовать тому, что дано в чувственном опыте. Если наша система убеждений мыслится как самодостаточная система рациональных связей, но при этом находится — самое большее — в причинно-следственных отношениях с внешним миром, то она не может быть системой убеждений. Субъекта можно мыслить вовлеченным в акты суждения только тогда, когда он формирует свои убеждения как рациональный ответ на то, что дано в опыте. Способность к действенному мышлению, по существу, предполагает наличие способности наблюдать и высказывать суждения, основанные на опыте. Для того чтобы какой-то эпизод из жизни человека стал предметом основанного на наблюдении суждения, необходимо, чтобы субъект, высказывающий суждение, понимал его как рациональный ответ на то, что именно он наблюдал в данном случае. Существенно, утверждает далее Макдауэлл, чтобы мы рассматривали человеческий опыт как явление, непосредственно раскрывающее наблюдаемый объект: факты, детали мира. Только после этого мы можем рассматривать суждение о предмете наблюдения — суждение о том, что вещи устроены так-то и так-то, — как чье-то суждение, сделанное в результате наблюдения того, как устроены разные вещи.