Одним из центральных пунктов альтернативной системы Макдауэлла является утверждение о том, что предрасположенности надо определять в понятиях способностей, которые понимаются, по существу, как свойства, имеющие прямое отношение к миру, как вовлеченные в него. Так, опыт понимается как способность ощущать и воспринимать факты — например, видеть перед глазами руку. Вопрос, однако, заключается в том, как Макдауэллу удается защитить эту концепцию опыта под натиском Аргумента об Иллюзии? В случае обманчивого ощущения, — например, в случае, когда рука мне всего лишь снится, — мне просто кажется, что передо мной рука; в данном случае мой опыт — не более чем видимость. Макдауэлл говорит, что принятие такого толкования обманчивого ощущения не дает нам основания считать, что толкование истинного случая имеет такие же ограничения. Это верно, что в истинном случае то, что мне кажется, что передо мной рука, есть очевидное проявление того, что перед моими глазами действительно находится рука, — и Макдауэлл утверждает, что этот факт может быть верно описан высказыванием о том, что я вижу руку. Таким образом, случаи, когда я вижу перед собой руку, могут быть проявлениями ментальных состояний двух различных родов: в одном ментальном состоянии мне просто кажется, что я вижу перед собой руку (случай чистой видимости), во втором ментальном состоянии я вижу руку, которая и в самом деле находится у меня перед глазами. В последнем случае чувственный опыт совпадает с фактом. Далее Макдауэлл утверждает, что не существует какой-то общей причины или фактора более высокого порядка, которые определяли бы содержание восприятия как в обманчивом, так и в истинном случае.
Макдауэлл понимает, что так называемый дизъюнкционизм показывает нам, как отделить верное интуитивное представление (о том, как воспринимаются вещи субъективно, независимо от реального положения вещей в сфере строго наружной по отношению к субъекту) от ошибочного представления (требующего, чтобы субъект сознавал всю меру своей субъективности). То, каковы вещи субъективно, зависит от того, воспринимает ли человек вещи такими, какие они есть, или ему просто кажется, что они таковы. Речь идет не о том, каково положение вещей во внешнем мире, но о том, что субъект должен быть уверен, что он видит руку, а не грезит о том, что видит руку. Макдауэлл утверждает, что если мы согласны с этим, то так же вполне способны понять, что если я в состоянии видеть перед собой руку, то это уже вполне удовлетворительное состояние, чтобы высказать обоснованное суждение, что передо мной рука, и при этом не возникает никакой нужды искать поддержки в общих убеждениях относительно того, где именно в мире она находится. Мое зрительное ощущение, что передо мной рука, — это встреча с миром, который — при всех привходящих обстоятельствах — подкрепляет мое суждение о том, что это рука. Конечно, мы подвержены ошибкам, и с этим, как говорит Макдауэлл, нам надо научиться жить. Если существуют особые причины думать, что я введен в заблуждение или обманут, то я — как ответственный познающий индивид — обязан тщательно все проверить. Но если особых причин для сомнений нет, то в таком случае опыт определяет восприятие фактов, и именно он лежит в основе суждения. Опыт является методом непосредственного когнитивного контакта с миром, что становится удовлетворительным базисом для выработки убеждений. Эта картина, утверждает Макдауэлл, делает нас способными представлять себя субъектами познания и позволяет избежать мысли о том, что только ответив на возражения скептиков, мы способны понять, как возможно познание мира.