Креонт
Смерть их разлучит.
Исмена
Она умрет, – и знать, что нет спасенья!
Креонт
Она умрет! Не медлите, рабы:Во внутренность дворца их уведите.Вы там должны стеречь их, никудаНе выпускать: спасенья ищут в бегствеИ смелые, когда грозит им казнь.
Рабы уводят под стражей Антигону и Исмену.
Стасим второй
Хор
Строфа I
Благо тем, кто всю жизнь без печали провел.Но когда потрясут небожителиТвое счастье, твой дом, – это бедствиеОт тебя через все поколенья пройдет:Так, фракийскою бурей гонимые,Проносясь через бездны подводные,Поднимают со дна волны черный песок,И полны берега потрясенныеВоплем и грохотом.
Антистрофа I
Многолетняя скорбь переходит в семьеЛабдакидов от прадедов к правнукам.Нет спасенья: беды за бедами,Смерть за смертью: их губит безжалостный бог.Оставалась от рода ЭдиповаТолько слабая ветвь, беззащитная,Луч, блеснувший во мраке… Но вот и тебя,О последняя жертва безумия,Поражают кровавой секироюБоги подземные.
Строфа II
Громовержец, разве можетЧеловеческая силаВласть твою преодолеть?Зевс, один не побежденныйСном, владыкой всех живущих,И теченьем быстрых лет,Не стареющий, всесильный, —Над Олимпом светозарнымВ блеске вечном ты царишь.Нами же, слабыми, жалкими,Ныне, и в прошлом, и в будущемПравит закон: в человеческойЖизни скорбям не причастногоНет ничего.
Антистрофа II
А лукавая надежда,Утешительница смертных,Увлекает, обманувЛегкокрылые желанья,И незнающих ведетПрямо к бездне, прямо к смерти.И прославлено недаромИзреченье мудреца:Если тебя небожители,Смертный, ведут к преступлению, —Злое тогда тебе кажетсяДобрым – и знай, что погибелиНе избежишь.
Эписодий третий
Сцена 1
Вдали показывается Гемон.
Хор
Видишь, царь, подходит Гемон,Твой любимый сын: должно быть,О несчастной АнтигонеОн горюет, о невесте,Ложа брачного лишен.
Креонт
Тотчас мы все узнаем. Милый Гемон,Врагом ли ты приходишь, услыхав,Что я обрек на смерть твою невесту,Иль все ж отец твой дорог для тебя?
Гемон
Тебе я весь принадлежу; даваяРазумные советы, ты ведешьМеня к добру. Ни для какого бракаНе отступлю от мудрости твоей.
Креонт
И хорошо, дитя мое, что воляОтцовская тебе дороже всехЖеланий. Вот за что мне мил послушныйИ добрый сын: он мстит врагу отца;Его друзей он так же чтит и любит,Как самого родителя; а тот.Кто сыновей рождает бесполезных,Тот скорбь себе рождает и врагамВеликое посмешище. О Гемон,Ты мудростью не жертвуй никогдаДля женщины: покажутся супругуХолодными объятья злой жены,Живущей с ним без мира и согласья.Что может быть губительней друзейНеистинных? Изменницу отвергни, —Пускай других в Аиде жениховСебе найдет. В непослушанье дерзкомОдну ее в народе уличив,Я не солгу пред городом и смертиЕе предам, хотя б на помощь ЗевсаОна звала, хранителя семьи.Покорности и от чужих не требуй,Кто воспитал мятежный дух в семье;А кто в делах домашних мудр, – сумеетИ городом разумно управлять,И властвовать, и покоряться власти.Во всем ему доверься: будет онВ смятенье битв незаменимым другомИ воином бестрепетным; но тех,Кто царствовать мечтает над царями,Презрев закон, – я тех не похвалю.Чтить волю тех, кто правит нами, должноНе только в легком, но и в трудном деле.Нет хуже зла, чем дух мятежный: гонитОт очага домашнего людей,И воинов он обращает в бегствоПостыдное, и губит города.А граждане, покорные владыке,Спасаются. И так, оберегатьНам следует закон, не допуская,Чтоб женщина владела нами. Нет,Когда мне пасть назначено Судьбою,Пускай паду я от руки мужей, —Но женщине не покорюсь вовеки!
Хор
Насколько я, годами удрученный,Могу судить, – ты правду говоришь.
Гемон
Дарованный богами, разум в людяхПрекраснее всего, что в мире есть.Я не скажу, сказать я не посмею,Что ты неправду говоришь, о нет!Но, может быть, отец, есть доля правдыИ у других. Мне легче знать про то,Что думает народ, что порицает,Меж тем как царь единым взором страхВнушает тем, чьи праведные речиЕму не льстят. И вот я знаю, царь,Что втайне все невинную жалеютИ сетуют, что ожидает смертьПозорная за подвиг дочь ЭдипаНесчастную, что не хотела трупПогибшего в бою родного братаВ добычу птиц и кровожадных псов,Лишенного могилы, бросить в поле.«Не должно ли наградой золотойЕе почтить?» – так в городе глухаяМолва идет. А для меня, отец,И жизнь и честь твоя всего дороже,Затем, что сын величием отцаБывает горд, отец – величьем сына.Не думай же, что истина тебеПринадлежит и никому другому:Кто всех умом мечтает превзойти,И мужеством, и даром слова, частоНичтожней всех; а истинный мудрецУпорствовать не будет в заблужденье:Благой совет он примет не стыдясь.Так дерево, поникшее ветвями,Не падает, а гордый ствол, потокБушующий с корнями вырывает;Так мореход, свой парус не сложивПод бурею, спасается на утлойСкамье гребцов – обломке корабля.Забудь же гнев, скажи, что отменяешьТы приговор. Насколько я могу,Как юноша, судить о том, – нельзяЖелать, чтоб все рождались мудрецами, —А если ум – столь редкий дар, то пустьХоть умному совету люди внемлют.