Я начала принимать заказ у следующего посетителя. Это был постоянный клиент. Он заказал борщ, пирожок с капустой, капустный салат. Наверное, у него капустная диета! А за «моего немца» взялись две дамы из-за соседнего столика, явно наши «русачки», и зашли в такие дебри, пытаясь объяснить всю салатную многоликость «героя витрины». И русский, и столичный, и московский… Бедный немец. Он кивал им в ответ. Типа, да! Я всё понимаю. Я уже всё знаю про ваш чёртов салат!
Итак. Несу. Горка аппетитного оливье украшена веточкой петрушки. За вкус отвечаю! Конечно, жду реакцию. Столько времени потрачено на объяснения!
Гость с минуту его внимательно рассматривал, а потом, подняв на меня свои круглые недоумённые глаза, спросил:
— И где же здесь оливки?
Минута молчания.
Знаете, что я сделала? Конечно! Я пошла на кухню и принесла оливки! И всё сложилось как нельзя лучше! Клиент доволен. Я довольна. Ещё и чаевые получила. А салату не в первый раз менять рецептуру. Он же многоликий! Непредсказуемый! Новогодний!
Последний посетитель, пропев обязательное «Чууссс…», растворился в темноте, а я в этот вечер не торопилась с закрытием. Налила чай. Чёрный, как всегда, лимон добавила и, вспомнив сегодняшнюю «оливьешную» историю, поняла, что с моим настроением не так, что на меня накатило… А накатила она — тоска тоскливая, что держит, не отпускает вот уже двенадцать лет… Поймите меня правильно, это не сожаление и не ощущение ошибки или вины от принятого когда-то решения о переезде в Германию следом за детьми. Это то, что больше и глубже всего перечисленного, это что-то на уровне генов, принадлежности к роду, к родине и, как ни странно, даже к этому пресловутому салату.
Да! Самое интересное. История на этом не закончилась. Продолжение последовало, причём самое неожиданное. На Silvester — канун Нового года в Германии, наш знакомый любитель русского салата пришёл и сделал самый необычный заказ за все мои двенадцать лет кухарного бизнеса — тазик оливье на новогодний стол! Я поделилась этим случаем со своей дочерью Алёной, и представьте себе, каково было моё удивление, когда на мне прилетели от неё стихи со строчками, так отозвавшимися в моём сердце:
Я как отъявленный романтик
Шепчу в мир комплименты!
Как будто вскрыла яркий фантик,
Все лучшие моменты!
Где мама в фартуке цветном
Колдует над салатом.
Где дом и мне уютно в нём,
Где я играю с братом…
Где папа смотрит свой футбол,
А мы ждём приглашенья
За новогодний чудо-стол
С огромным нетерпеньем.
Летят, не спрашивая нас,
Несутся годы.
Но «Оливье», он в ДНКа
Моей природы.
Он запах детства моего,
Он запах мамы…4
Вот оно! То, что не отнять, да, впрочем, и не понять. Генная память, которая через нас и нашим детям шепчет такие строки…
Новогодняя сказка
Иллюстрация «Зимний лес» сгенерирована в нейросети «Шедеврум»
Добросовестно «дворники» чистят окно.
В свете фар заколдованный мир…
А в машине уют, полумрак и тепло,
Льётся музыка в снежный эфир.
Новогодняя сказка… завьюженный лес…
Тишина… и вокруг — ни души…
Вышит бисером звёзд синий купол небес…
И так хочется жить! Не бежать… не спешить…
В ритме вьюги танцуют снежинки кружась,
Образуя таинственный круг,
Во Вселенной сейчас никого кроме нас,
Наших глаз, наших губ, наших рук…
Татьяна Герасимова с благодарностью за Чудо
Мне повезло с самого рождения — умудрилась родиться в тракторе… в феврале… на целине.
Маме с отцом благодарна за это и Богу. До сих пор живу с этой благодарностью за свершившееся Чудо! И вера в чудеса тоже со мной!
Пишу давно. Наверное, вначале от «безмерной начитанности» — читала много в детстве, ещё и мысли свои записывала, нравилось мне это занятие.
А когда своих мыслей, переживаний и «картинок» стало совсем много, пошли стихи. Причём стихи, которые поются: поэтический сборник «Непредсказуемость любви». А следом и роман «Родинка и Сухарик» на свет появился с продолжением…
Сейчас в работе очень важная книга в новом для меня формате нон-фикшен с рабочим названием «Тоска или Тоскана… Выбирай!». Как мне видится, она может быть интересна и полезна «девушкам за 45+». Посмотрим. Жизнь покажет.