Независимо от службы в доме в период намеченного спектакля, эти четыре женщины должны были участвовать во всех ассамблеях, чтобы выполнять поручения и услуги, которые от них потребуются.
Все нужные меры были приняты, а поскольку лето уже начиналось, то главными заботами стали перевозки всевозможных вещей, которые должны были сделать пребывание в замке Дюрсе в течение четырех месяцев удобным и приятным. Туда перевозили в большом количестве мебель и зеркала, запасы продовольствия, вина и ликеры; туда отправляли рабочих, а понемногу и участников спектакля, которых Дюрсе принимал и размещал.
Теперь пришло время описать читателю знаменитый замок, где произойдет столько событий за предстоящие четыре месяца. Место действия было выбрано со всей возможной тщательностью. Замок был совершенно удален от всех людных мест, и его уединенность Я тишина вокруг служили могучими стимулами разврата. Горный пейзаж и приближенность к небу придавали ему еще большую (привлекательность.
Мы опишем вам эту обитель не такой, какой она была в прежние времена, а в ее нынешнем великолепии, о котором позаботились наши герои.
Добраться до замка было нелегко. Сначала надо было доехать до Баля, затем до Рэна. Здесь надо было выходить из экипажа, поскольку дальше дорога становилась труднопроходимой. После Шоре Нуар («Черный лес») шли примерно пятнадцать лье по извилистой дороге, по которой без гида пройти было невозможно. На этой высоте находился неприветливый поселок угольщиков и лесников – он принадлежал Дюрсе и отсюда начинались его владения. Так как обитателями этого хутора были преимущественно воры и контрабандисты, Дюрсе сумел с ними поладить. Они договорились, что жители поселка в течение определенного рока совершенно не будут вмешиваться в жизнь замка и не реагировать, что бы там ни происходило. За это он предоставил им некоторые льготы, которых они давно добивались, и вооружил своих вассалов. И этот барьер оказался закрытым на замок. В дальнейшем описании мы увидим, что эта хорошо закрытая дверь практически делала Силин, так назывался замок Дюрсе, недосягаемым. Поселок заканчивался огромной ямой для сожжения угля, затем начинался крутой подъем, наверно, не менее высокий, чем на Сен-Бернар, но еще более трудный, так как на вершину горы можно было подняться только пешком. Не то, чтобы мулы отказались идти, но со всех сторон была пропасть, и тропинка, по которой приходилось взбираться вверх, с каждым шагом становилась все опаснее. Уже шесть мулов, груженных продовольствием и другой поклажей, сорвались вниз, а с ними и два рабочих, которые пытались их спасти. Надо было затратить около пяти часов, чтобы достигнуть вершины. Но и на вершине, благодаря принятым предосторожностям, возникал новый барьер, который могли преодолеть только птицы. Этим странным капризом природы была трещина в тридцать туаз1 (Туаза – старинная французская мера длины) между северной и южной сторонами вершины, через которую невозможно было перебраться без искусной помощи. Вот почему, поднявшись на гору, нельзя было с нее спуститься. Дюрсе соединил эти две части расщелины, между которыми находилась глубокая пропасть, красивым деревянным мостом, который сразу поднимался, едва только проходили последние пешеходы. И с этого момента всякая связь замка Силин с внешним миром прекращалась. Потому что, спустившись с северной стороны, попадешь в долину протяженностью четыре арпана2 (Арпан – старинная французская земельная мера), которая, как ширмой, со всех сторон окружена отвесными горами с острыми вершинами, без малейшего просвета между ними. Поэтому этот проход, который назывался «дорогой через мост», являлся единственным, с помощью которого можно опуститься вниз и иметь связь с долиной, но если мост разрушить, уже ни один человек на свете, каким бы способом он ни пользовался, не мог бы спуститься вниз. Итак, именно посередине этой небольшой долины, так хорошо защищенной и так плотно окруженной горами, и находился замок Дюрсе.
Замок окружала стена в тридцать футов высотой, а за стеной находился ров, наполненный водой, который защищал еще одну ограду, образующую круговую галерею. Потайной ход из галереи, низкий и узкий, вел в большой внутренний двор замка, где находились жилые помещения. Они были просторны и прекрасно меблированы благодаря последним усилиям организаторов. Теперь я опишу сами апартаменты – не те, что были здесь прежде, а заново отделанные в соответствии с планом, который был задуман.
Из большой галереи на первом этаже попадаешь в очень красивую залу, оборудованную под столовую, по бокам которой расположены шкафы в форме башен. Сообщаясь с кухней, эти шкафы давали возможность гостям получать горячие блюда без помощи слуг. Салон был украшен дорогими коврами, балдахинами, турецкими диванами, великолепными креслами и всем тем, что могло его сделать уютным и приятным. Из столовой дверь вела в гостиную, простую, без вычурности, очень теплую и обставленную красивой мебелью. К гостиной примыкал зал ассамблеи, предназначенный для выступлений рассказчиц. Это было, если можно так выразиться, главное поле битвы, центр ассамблеи порока, поэтому помещение было особенно тщательно декорировано, и его описание заслуживает особого внимания.
Зал имел форму полукруга. В его дугообразной части помещалось четыре широких зеркальных ниши, в каждой из которых был установлен великолепный турецкий диван. Все четыре ниши обращены были лицом к стене-диаметру, разрезающей круг. В центре этой стены возвышался трон с четырьмя ступенями. Трон был предназначен для рассказчиц, а ниши – для четырех главных слушателей. Трон был расположен таким образом, чтобы каждое слово рассказчиц долетало по назначению. Зал напоминал театр: трон был сценой, а ниши – амфитеатром. На ступенях трона должны были находиться «объекты» разврата, привезенные для того, чтобы успокаивать возбуждение, вызванное рассказом. Эти ступени, как и сам трон, были покрыты коврами из черного бархата с золотой бахромой. Такие же ковры, но темно синие с золотом, покрывали диваны в нишах. У подножия каждой ниши находилась дверца, ведущая в помещение, похожее на артистическую уборную, предназначенное для того, чтобы выпускать на сцену «объекты», которые желали видеть в данный момент и которые садились на ступени трона. Помещения под нишами были снабжены диванами и другой мебелью, необходимой для совершения непристойностей всех видов. С двух сторон трона находились колонны, упирающиеся в потолок. Эти две колонны были местом ожидания наказания для «объекта», который в чем-то провинился. Все нужные инструменты пыток были выставлены тут же у колонны. Их зловещий вид создавал атмосферу подчинения – того подчинения, которое, как известно, придает пороку особое очарование.
Зал ассамблеи сообщался с кабинетом, который в свою очередь примыкал к жилым помещениям. Этот кабинет был своего рода будуаром, глухим и тайным, очень теплым и сумрачным даже днем: он был предназначен для свирепых любовных баталий один на один или иных тайных грехов, о которых будет рассказано потом.
Чтобы попасть в другое крыло замка, надо было вернуться в галерею, в глубине которой виднелась красивая часовня. В параллельном крыле находилась башня, выходящая во внутренний двор. Красивая прихожая вела в четыре прекрасных аппартамента, каждый из которых имел свой будуар. Красивые турецкие кровати, покрытые шелковыми покрывалами трех цветов гармонировали с мебелью. Будуар предлагал все, что нужно для самой тонкой извращенности. Эти четыре квартиры были предназначены для наших четырех героев. И так как все квартиры были хорошо утеплены и комфортабельны, они были прекрасно устроены. Согласно договору, жены героев жили вместе с ними.
На втором этаже было такое же число квартир, но они были разделены иначе. В большой квартире было восемь альковов с восемью маленькими кроватями – здесь спали девушки. Рядом в двух небольших комнатах жили две служанки, которые за ними следили. Две нарядные комнаты были отданы двум рассказчицам. В квартире, подобной квартире девушек, с восемью альковами, разместили юношей. Рядом с ними – комнаты двух служанок, наблюдательниц за ними и комнаты двух других рассказчиц. О комфортабельной комнате для содомистов тоже позаботились, хотя им придется редко спать в своих кроватях.