Вскоре из Берлина вернулся Марк. Он был полон новых впечатлений и новых планов. Его фильм будет называться «Горячая мостовая». Находясь в американских частях в Берлине, он не забывал повторять, что прибыл сюда изучать материал для сценария нового фильма. И оба командира дивизии буквально лезли из кожи, чтобы создать самые лучшие условия для столь высокого гостя из Голливуда.
Просмотр моего фильма прошел удивительно гладко. Оскар по-немецки читал свой текст. Марк, конечно, понимал его. Остальные же делали вид, что понимают.
Гвэн сияла от счастья (из Берлина вернулся ее возлюбленный), и я в душе был рад этому: своим видом Гвэн отвлекала внимание Марка от текста, в котором было несколько довольно опасных мест.
Майк Потер подписал необходимые бумаги, и фильм «Мельница смерти» вступил в свою последнюю стадию. Моя миссия в Лондоне окончилась.
На киностудии
Осень в том году была отличной. Октябрьское солнце грело, как в августе. Мы ехали на территорию студии. Часовые проверили наши документы, просмотрели коробки для пленки. Слева показалось административное здание «Бавариафильмкунст». Здесь наш фильм должны были озвучить музыкой и подыскать диктора.
Капитан Уэсли, в распоряжении которого находились все сотрудники студии, считал дни до своей демобилизации. Ничто другое его не интересовало. Поэтому искать в нем союзника было бесполезным делом. Ироническая улыбка американского руководителя студии красноречивее слов говорила о том, что он прекрасно информирован о цели моего приезда.
Заместитель начальника отдела контроля Болэнд пригласил меня в свой кабинет. Он был сама любезность. На самом же деле просто хотел выведать у меня, что и как. Если и этот начнет руководствоваться новыми положениями, которые все больше вступают в силу, то мой фильм может быть торпедирован в последнюю минуту.
Начальник отдела кадров обер-лейтенант Колер, отвечавший за денацификацию, был до войны адвокатом в Вене и членом социал-демократической партии. Колер уверял меня, что все немецкие специалисты, работающие на студии, тщательно проверены им. Ни один из этих немцев никогда не был нацистом.
В монтажной командовал Сэм Вингольд. Маленького Гуттера из Голливуда словно подменили. В военной форме он казался моложе и самоувереннее: как же — и он был кто-то! Он командовал шестью монтажниками, которые в основном только загорали на солнце да спекулировали сигаретами. Найти в нем союзника нечего было и думать! Слишком уж верный лакей своего господина, то есть Капулетти…
Да разве у меня вообще могут быть союзники? На чью поддержку я рассчитывал? Вот если бы кто-нибудь сверху замолвил слово…
Столовая для сотрудников студии была похожа на сельскую гостиницу. Здесь стояла огромная печь, облицованная зелеными изразцами, и простая крестьянская мебель. В этой столовой обедали американцы и наиболее выдающиеся немецкие специалисты. Все остальные сотрудники-немцы обедали в другой столовой.
— Демонстрация фильма назначена на три часа, — сказал мне Болэнд. — Вы не будете возражать, если мы пригласим как можно больше немцев? Конечно, в этом фильме нет никаких секретов, но мне хотелось бы посмотреть, как они будут реагировать.
Это была неплохая идея. Правда, абсолютно ясной картины не получится, так как присутствующие здесь немцы все до одного тщательно проверены Колером.
Из столовой напротив выходили немцы. В большинстве своем это были техники, осветители, мелкие чиновники и пожилые женщины. Я увидел всего лишь одну-единственную девушку. Это была Урсула Бекерат. У меня сразу поднялось настроение. Я радостно протянул руку.
— Это будет стоить вам шестьдесят пять долларов, лейтенант Градец! — сказала она. — Внеделовой контакт с немкой…
— Однако на чашку кофе я могу вас пригласить?
— Куда? В вашу столовую я не пойду!
— Ах, Урсула! Насколько я помню, однажды мы разговаривали даже в неуютном джипе. Я очень рад видеть вас! Такая неожиданность…
— Для меня это не сюрприз. Здесь рекламировали ваш фильм. И я подумала, что лейтенант Градец и аахенский сержант — одно и то же лицо…
— Я не совсем вас понимаю. Кроме монтажника, мой фильм здесь никто не видел…
— Лейтенант Градец! Я вам как-то уже говорила, что вы слишком наивны. Ну так вот. Сколько здесь находится господин Вингольд? Две недели? А вы уже осмотрелись в их столовой? Да? Неужели вы думаете, что столовая — это единственное место внеслужебных контактов?
— Хотите посмотреть «Лагерь нарушителей», Урсула? Через час начало.