В предрассветный час Дракула возвращается в спальню Мины и уводит ее как нареченную невесту в свои подземные владения в аббатстве. Тем временем Ван Хельсинг и Харкер идут по пятам безумного Ренфилда, возвращающегося в Карфакское аббатство, в надежде найти там ящик с землей, принадлежащий Дракуле. Сбежавший из сумасшедшего дома Ренфилд приветствует Дракулу, который убивает его за мнимое предательство. Дракула хватает Мину и забирается в подземный склеп, где на рассвете его и обнаруживает Ван Хельсинг. Последний готовится вонзить осиновый кол в сердце Дракулы. В другом конце склепа Мина чувствует предсмертную агонию Дракулы и громко кричит. Когда Джон подбегает и обнимает ее, она приходит в себя и освобождается от чар Дракулы.
Экранизировать «Дракулу» в 1930 г. предложил Карл Лэммл-младший, прямой наследник компании Universal Pictures, принадлежащей его отцу. Ему пришлось отстаивать этот проект даже перед отцом. Руководство студии направило копии романа Брэма Стокера и пользующейся успехом пьесы Джона Л. Болдерстона и Гамильтона Дина полковнику Джейсону С. Джою, руководителю Администрации контроля за соблюдением правил производства кинопродукции. И.-М. Ашер, первый помощник продюсера на студии Universal, написал Джою письмо с просьбой «посмотреть взглядом цензора» на этот сюжет, который Universal будет снимать как «жуткую мистическую сказку с развлекательной любовной линией». Ашер был очень обеспокоен, так как отзывы читателей и на книгу, и на пьесу были очень негативными, и было понятно, что в фильме есть сцены, которые могут подвергнуться цензуре. В одном из отчетов для студии от 15 июня 1927 г. сказано: «В сюжете есть все, что заставит любого бунтовать или искать подходящей опоры». Опровергнув опасения студии, Джой не обнаружил в сценарии ничего запретного. Одна из причин, вероятно, заключалась в том, что фильмы о сверхъестественном были тогда популярны и ни один из них еще не вызвал нареканий. Кроме того, в Правилах производства кинопродукции ничего не было сказано о вампирах.
Фильм был одобрен Ассоциацией продюсеров и дистрибьюторов художественных фильмов и выпущен в 1931 г. с печатью «одобрено». Однако зрители оказались более строгими — практически сразу же стали приходить жалобы. В деле картины «Дракула» хранятся письма, осуждающие фильм. Один человек написал: «Я не вижу никакого искупления в этой картине. И это страшно». Другой написал: «Автор, наверное, тронулся. Не понимаю, почему этот фильм сняли. Не могу подобрать слова, чтобы высказаться против показа этого фильма детям». Один из авторов писем подчеркивает, что «Дракула» представляет угрозу для общества: «Каждая организация, предварительно просматривающая фильм, должна протестовать. Жуткие подробности, представшие перед глазами миллионов впечатлительных детей, хоть и не столь ужасные для взрослых, хлебнувших горя, могут принести огромный вред». Ассоциация родителей и учителей тоже внесла свою лепту: их представитель Марджори Росс Дэвис написала, что была знакома с сюжетом фильма, но, «посмотрев первые 15 минут, поняла, что больше не выдержит… Его нужно изъять из широкого проката, так как дети, слабоумные и просто ненадежные граждане беспрепятственно попадают на сеансы».
В письме Карлу Лэммлу-младшему от 7 апреля 1931 г. Джой пишет о цензуре фильма как в США, так и за рубежом. Он поставил Лэммла в известность, что официальные цензоры в Сингапуре, Британской Малайе и Британской Колумбии потребовали большого количества купюр. Предполагалось сократить монолог Ренфилда о крысах, пауках и мухах, убрать детский плач на кладбище, а также сцену, где вслух читают заметку о том, что жертвой вампира стал ребенок. Цензоры обеих стран потребовали также, чтобы из фильма убрали женщин-вампиров. В США протесты ограничились требованием комиссии по цензуре штата Массачусетс удалить две короткие сцены, «чтобы разрешить показ по воскресеньям»: в одной демонстрировалась часть скелета, торчащего из гроба, а в другой — насекомое, вылетающее из крошечного гроба. По-видимому, продюсер особенно осторожно обошелся с тем, что зрители приняли бы за сексуальность графа Дракулы. В одном из примечаний Лэммла к окончательной версии сценария сказано: «Дракула должен нападать только на женщин, а не на мужчин!» Обращая особое внимание на гомоэротическую сторону содержания сценария, Лэммл вообще уменьшил эротическую составляющую. В пьесе Болдерстона и Дина были четкие указания на то, что Дракула сначала страстно целовал женщин в губы, а уже потом кусал их в шею, однако в фильме он целовал их только в руку.