Участники собрания выразили своё понимание текущей ситуации, но я по-прежнему сомневался, что все из них согласны рассматривать учеников, как овец на заклание. И, наверное, среди учителей найдутся те, кто настолько сильно разочаруется в школе, что подаст в отставку или попробует пожаловаться в соответствующие инстанции. Мы с директором предугадали подобный вариант развития событий и сделали приготовления, призванных обезопасить нас от неожиданных ситуаций. Мы очень рискуем, раскрывая информацию нашим новым кадрам, но это необходимый риск. Если мы не раскроем все карты, то никогда не нагоним другие школы.
— Возвращаясь к первой части моего выступления, — сказал директор, убедившись, что все внимательно его слушают. — Через две недели во время проведения специального спортивного фестиваля к нам придут не только родители учеников, но и представители коалиции. Уже многие из них слышали, что десятые классы в этом году показывает высокие результаты и являются довольно талантливыми ребятами. Полагаю, нас ждёт проверка на профпригодность.
Директор решил не упоминать о том, что каждому ученику, который может стать гением, внимательные люди из правительства выдают оценку от Е до A. Также существует оценка S, SS и SSS, но чтобы её заполучить, нужно быть не иначе, чем самым гениальным ребёнком в мире. И в зависимости от количествам хороших оценок, которые получат ученики, школе могут увеличить финансирование на следующий год. Директор не знает, что я планирую провернуть в этом году с подобной системой, но если бы он узнал, его негодованию не было бы предела, и он бы наверняка попытался меня уволить. Но жаль признавать, в нынешнем положении рискует сойти с поста только он один. Человеку, который некогда предоставлял коалиции тимлидов, сейчас семьдесят шесть лет и он забывает, что говорил пять минут назад, если рядом с ним нет листка. Прискорбно, что если гении доживают до старости, они становятся жалким напоминанием своего былого величия, но это рано или поздно случится со всеми нами, поэтому относится к этому надо соответствующе.
— Коллеги, от вас не требуется истязать детей или следить за ними в свободное от работы время, — миролюбиво произнёс директор, желая смягчить эмоции после моего выступления. — Я лишь прошу вас, помогите своим талантливым ребятам показать высокие результаты на этом фестивале. Уверен, они и их родственники будут очень рады этому…
Плевать на родственников. Плевать на талантливых детей. Мне нужен гений. Мне нужен тот, кто сможет вырасти до тимлида и сделает тюрьму, в которую я попал, раем на земле. Мне нужен…
— Гении существуют, как и мои носки поутру, — разбавляя обстановку, пошутил директор. — Уверен, они есть. Но где — никто не знает. Но, откладывая шутки, я уже вижу многих талантов в боевом клубе. Верно, тренер?
Самый ужасный разгильдяй нашей школы, умудрившийся опоздать даже на это собрание, резко вскочил со своего места. Он так уважает директора, который позволил ему, пьянице и неудачнику, проигравшему на соревнованиях в молодости, работать в школе, что готов носить его на руках.
— Всё так, директор! В классах много… — но почему-то сейчас эта горилла замялась. — Талантливых ребят.
Ответив столь жалко, мужчина опустил свой взгляд. Его странное поведение заинтересовало меня. Неужели, он что-то скрывает?
— Дорогие коллеги, собрание окончено. У меня есть небольшая просьба к вам: никому, повторяю, никому не рассказывайте об услышанном сегодня, потому что это может привести вас к плохим последствиям. Также прошу вас подумать над проведением состязаний и намекнуть старостам ваших классов, что их гении должны блистать. Это необходимо для процветания школы… Прощайте. — закончив свою речь, директор жестом приказал всем уходить.
Участники собрания спешно покинули кабинет. Многие, не стесняясь в выражениях, уже начали обсуждать мои слова и то, что за ними кроется.
— А ты не изменяешь себе, — заговорил директор, когда все, кроме меня, покинули помещение. — Помню, десять лет назад мои слова вызвали такой же отклик в твоей душе, как и твои сейчас — в их.
Я тоже помнил тот день. Я, молодой преподаватель, сумевший добиться звания сеньора, направился на практику с желанием помогать детям и направлять их во взрослую жизнь, как капитан корабля. Вспоминая себя тогдашнего, я не могу не улыбаться свой наивности и глупости.
— Но ты изменился, — сказав это, директор сразу помрачнел. — Мне никогда не нравилось, в кого ты превращаешься. Быть жестоким человеком, которого ненавидит вся школа, это моя участь, а не твоя. Так почему мы поменялись местами?