— Рассказывайте, Светочка, уж очень любопытно, что же стряслось на самом деле, — привлёк я внимание проводницы, которая, умиляясь, смотрела на жующего кота.
— Ох, да, простите, — спохватилась она и понизила голос. — Говорят, на кухне нашли какой-то яд, который добавили в еду, специально приготовленную для Великого князя. Очень хитрый и сложный. Эту отраву даже и не нашли с первого раза. Яд отложенного действия, и первые симптомы отравления очень похожи на сильную аллергию, чтобы никто дальше не искал возможную причину, — проговорила она, отвлекаясь на кота, который будто понял, о чём говорила девушка, и выплюнул то, что находилось у него во рту.
— Да что вы говорите, — всплеснул я руками и понизил голос до практически интимного полушёпота. В отравление я не верил. Потому что, будь это отравление, мои попытки спасти Великого князя ни к чему бы не привели. — Какие жуткие вещи вы мне сейчас рассказываете.
— Всё это время нас таскали по всевозможным допросам, даже вроде кого-то задержали. Но это не из наших. С Бароном всё хорошо, мне кажется, или он действительно подавился?
— Всё хорошо, у него это бывает. С детства проблемы с пищеварением, — улыбнулся я, поднимаясь на ноги вслед за Светланой. — Спасибо за пояснения, а то всё в догадках терялся, что же на самом деле стряслось. Ладно, надеюсь, на мне никаких меток нет, так что я пойду, пожалуй, прогуляюсь.
Кот снова продемонстрировал мне свои сабли, которые только по недоразумению назывались когтями, и отвернулся, устраиваясь на своём лежбище поудобней, скинув на пол тарелку с недоеденной едой.
— Не забудьте, осталось полчаса, ваше сиятельство, — Света улыбнулась и отошла от двери, пропуская меня в коридор.
Я же быстро прошёл по вагону и выскочил на перрон. Ко мне тут же подошёл Егорыч.
— Вот, барин, свежей черешни купил, будет, чем червячка заморить, — и он протянул мне огромный куль, который держал в руках. Я заглянул внутрь и почувствовал, как начала выделяться слюна. Ягоды были все как на подбор: крупные, наливные и ароматные. — «Самая лучшая приправа к еде — это чувство голода», — добавил он, поднимая палец вверх.
— Сократ, — машинально ответил я. — И ведь не поспоришь. С голодухи чего только не съешь.
И тут мой взгляд остановился на огромной надписи на здании вокзала, которую я почему-то сразу не заметил.
— Что? Смоленск? — я даже головой потряс. — Почему мы едем в Тверь через, мать вашу, Смоленск?
— Так ведь, — Егорыч даже растерялся и попытался объяснить, но я поднял руку.
— Тише, не надо. Я сейчас сбегаю до киоска и куплю какую-нибудь книжку про историю развития железных дорог в Российской империи, и всё выясню.
— Да не стоит, барин, прогуляйтесь по перрону, и будет. — Махнул рукой Егорыч. — А про дороги мне батюшка ваш Виктор Николаевич рассказывал. Они таким кружным путём идут, потому что Мёртвую пустошь огибают. Опасно на этой пустоши, туда в своём уме никто не пойдёт добровольно. Там же земли исконные тех главарей некромантов были, которые войну устроили когда-то. Говорят, что замки этих гадов до сих пор стоят нетронутые, нет сумасшедших ради мифичных богатств головой рисковать.
— Есть, скорее всего. Никакая мифическая опасность никогда не отпугнёт любителей лёгкой наживы от попыток найти сокровища, — рассеянно проговорил я. — Но то, что никто оттуда не вернулся, косвенно подтверждает твои слова о том, что лучше туда не соваться. Есть о чём подумать, на самом деле. Зато теперь понятно, почему мы столько дней должны ехать от Петербурга до Твери. И почему я этим раньше не поинтересовался?
— Вот это не могу знать, ваше сиятельство, — и Егорыч пожал плечами.
— Ладно, пожалуй, действительно прогуляюсь, — и я двинулся вдоль поезда, с любопытством осматриваясь по сторонам и строя планы мести этому проклятому коту.
Вырвать из алчной пасти этого чёрного исчадья хоть кусочек колбасы мне не удалось. А всё потому, что к моему приходу он сожрал всё до последней крошки и вылизал бумагу. Как в него всё это поместилось, мне было абсолютно не понятно. Скорее всего, назло это сделал, чувствовал, засранец, что что-то происходит, как пить дать. Я вдохнул витающий в купе аромат, и чуть слюной не захлебнулся. Этого гада накормили чем-то очень вкусным.
— Сволочь, — я ткнул в сторону кота пальцем.
— Мяу, — злорадно ответил кот и принялся умываться, весьма демонстративно вылизывая все межпальцевые промежутки.
— Убью, гад, — я сжал кулаки и шагнул в его сторону, активируя демоническую силу, но тут кот вскочил, выгнул спину и зашипел. — Вот, дьявол.