13-й демон Асмодея. Том 2
Глава 1
— Ай, больно же, — я отдёрнул руку, но снова кто-то сильно укусил за предплечье. — Ну держитесь, суки. — Рывком поднявшись, я снова повалился на землю, схватившись на этот раз за голову. Головокружение было такое, что перед глазами замелькали вертолёты.
Сбоку послышались какая-то возня и недовольное квохтанье курицы. Довольно болезненный укус в колено заставил открыть глаза, чтобы определить, кто же меня грызёт и по возможности отомстить обидчику.
Мысли вяло текли в голове и никак не могли сложиться во что-то дельное. Похоже, что нас чем-то накачали и, скорее всего, с помощью газа. Потому что мы точно с цесаревичем ничего вместе не ели и не пили, чтобы предположить, что нас опоили.
— Что произошло? Где мы? — я медленно повернул голову и посмотрел на цесаревича, садящегося на землю рядом со мной. Он также как и я, держался за голову, но умудрялся при этом осматриваться по сторонам.
Никого кроме Дмитрия я не увидел. Интересно, кто всё-таки меня кусал, воспользовавшись бессознательным состоянием? Не цесаревич же Дмитрий сошёл с ума, чтобы начинать таким интересным способом приводить меня в чувство. К тому же, судя по всему, он сам только что очнулся. Я несколько раз моргнул, убирая появившуюся перед глазами пелену.
— Ты у меня спрашиваешь? — вот прямо сейчас мне было не до политесов.
Мы явно не на земле возле гаража валялись, где нас вырубили, и что-то мне подсказывало, что это именно из-за Дмитрия мы оказались в таком незавидном положении. Потому что не представляю, что за ценность может быть у молодого имперского графа, к тому же у врача, чтобы придумывать подобную схему его устранения? Да ещё и Великого князя прихватывать. Вот только это точно устранение? Почему нас тогда просто не убили?
Тем более что увозить нас пришлось очень быстро. Сомневаюсь, что кровавая расправа возле больницы Аввакумово не привлекла бы постороннего внимания. Может, портал быстренько организовали и нас в него запустили? Но почему всё-таки не убили? В портал и трупы можно было закинуть, так даже возни меньше было бы.
Квохтанье с другого бока усилилось, и мне на колени заскочила раздувшаяся Мурмура. Грозная курица выглядела раза в два больше, чем была на самом деле. Я опустил руку и погладил её по встопорщившимся пёрышкам. На этот раз успел отдёрнуть руку, которую злобная тварь попыталась заклевать. Так вот кто меня кусал! Мой фамильяр меня таким вот образом в сознание приводил. Довольно жёстко, зато, надо сказать, эффективно.
— На суп пойдёт, — кашлянув, произнёс Дмитрий. — Смотри, какая упитанная курочка.
Мурмура перевела на него взгляд, полный злобы и нарастающей с каждой секундой ненависти. Распушившись ещё больше, эта дрянь попыталась атаковать цесаревича, но я успел ухватить её за хвост, чуть перья оттуда не повыдёргивал, но сумел остановить. Выдержкой Великий князь обладал феноменальной, даже не дёрнулся, когда это исчадье попёрло на него. Только пристально смотрел на нас со всё больше разгорающимся интересом во взгляде.
Развернув курицу к себе, я посмотрел в её глаза. Сейчас, когда я был настроен решительно, она это поняла, поэтому перестала вырываться, и у нас установился вполне устойчивый канал связи. Через этот канал я попытался мысленно вдолбить в куриные мозги, что одно дело назвать цесаревича на «ты», и совсем другое — пытаться на него напасть и покалечить. В этом случае нам лучше здесь сдохнуть и не возвращаться. Мурмура внимательно меня слушала, не отводя взгляда злобных чёрных маленьких глаз. Я снова, как и в прошлый раз, когда смог установить связь, увидел в них своё отражение. Жаль, что канал связи получился односторонним. Было бы любопытно узнать, что эта пернатая гадина обо мне думает.
— Какая агрессивная, — Дмитрий усмехнулся, поднялся на ноги, придерживая голову рукой. — Но красотка, чего уж там. Да и фамильяр очень сильный. Редко кто может перемещаться в пространстве за хозяином. Только обличие довольно странное. Обычно это кошки или собаки. Думал, что у княгини Гнедовой оригинальный фамильяр, но благодаря тебе тот бесполезный и не обладающий даже третью силы твоей курицы варан больше не будет портить жизнь окружающим.
Он тихо рассмеялся, глядя на моё выражение лица, когда до меня дошло, что Дениска приговорил тем деревом не просто домашнего любимца, а фамильяра княгини. За такое он, то есть я, ещё легко отделался, если учесть, что Гнедова никакого отношения к моей ссылке не имела. Цесаревич поморщился, прикоснувшись к вискам, и с серьёзным видом принялся осматриваться, не делая больше резких движений. Курица, внимательно выслушав и мою мысленную речь, и речь цесаревича, внезапно гордо задрала голову и принялась вышагивать перед ним, явно красуясь, принимая такую своеобразную похвалу от наследника императора.