— Я читал! — кричит Валёнка. — Капитан придет, снимет фуражку и пустит ее белым чехлом по палубе. Если фуражка чистой будет, значит, матросы хорошо палубу вымыли.
— Правильно, — кивнул дядя Саня. — Вот и давайте по-флотски. Сперва пол, как там говорят, скатим водой, потом подраим как следует. Затем опять скатим и еще подраим, а потом начисто окатим водой и вытрем.
— Идет, идет! — обрадовался Нолька. — Я сейчас швабру принесу.
И скоро работа закипела, будто началась интересная игра — кто свое дело скорей и лучше сделает. Мы с Танечкой вовсю стираем, стараемся. Обе Чики территорию убирают, не могут понять, откуда на ней столько разного железного лома взялось. А это кругом части от керосиновоза «ВН-11», знаменитой мухогонялки и других конструкций наших дачных изобретателей валяются. Дядя Саня то нам с Таней придет поможет, то к забору пойдет, где Борька Скутальковский стучит, доски приколачивает. Потом в дом ушел. Там Валёнка с Нолькой полы по-морскому мыли и песни пели, и дядя Саня с ними тоже про «Варяга» распевать принялся. Бум носится, лает — наверное, не может понять, почему это все вдруг делом занялись.
— Скоро дядя Саня на крылечко вышел. Поставил ведро, сложил ладони рупором и кричит:
— Внимание! Кто отличится, будет отмечен приказом по дачному городку!
Мы стараемся как можем, и вдруг приходит Люсик. Руки за спиной держит и спрашивает:
— Что это с вами, что делаете? Я говорю:
— Не видишь — работаем…
— Вижу.
— Тогда чего спрашиваешь?
— Да так, — говорит Люсик. — Я видел, как у вас вчера вечером костер горел, и слышал, как вы про картошку пели. Я через забор смотрел.
— Чего же не пришел?
— Мама с бабушкой не пустили.
— Боялись, что растаешь, как снегурочка?
Люсик надулся и ничего не ответил, но тут его заметил дядя Саня, подошел и спрашивает:
— Ты откуда такой? Почему не работаешь?
— Я на даче живу, — объясняет Люсик. Тут откуда ни возьмись и Валёнка:
— Это, дядя Саня, — соседский. Из него мама бойскаута готовит.
— Какого тебе еще бойскаута, чего ты? — обиделся Люсик. Он опустил голову и к дяде Сане: — Дядя, можно и я буду что-нибудь делать?
— Почему же нельзя, — говорит дядя Саня. — Ну вот, для начала принеси нам воды. Только не старайся тащить полное ведро. Сколько можешь, столько и неси.
Люсик очень обрадовался, схватил ведро и бегом на своих толстых ногах к колодцу. К тому времени, по папиному требованию, колонку уже починили, и Люсику далеко за водой ходить не пришлось. Но всё-таки целая история вышла.
Только Люсик вернулся с водой, а тут откуда ни возьмись его мама. Увидела его с ведром, да еще с обмоченной рубашкой, — это он, когда ведро снимал, облился, — и в крик:
— Смотрите, Боже мой, ребенок весь мокрый! Он мог в колодец упасть! — Кинулась к Люсику и давай отбирать у него ведро. А Люсик не отдает да еще как заорет: Такой шум поднялся. На крик дядя Саня вышел.
— Скажите, — это вы, гражданин, слабого ребенка эксплуатируете? Это вы заставляете его такую тяжесть таскать?! — накинулась на дядю Саню мама Люсика.
Дядя Саня забрал у Люсика ведро, удивился и сказал:
— Какая же это тяжесть для такого мальчика? Тут и половины ведра нету. И эксплуатации нет. Ваш сын сам захотел помочь своим товарищам. Не вижу тут ничего плохого.
Но мама Люсика как закричит:
— Этого еще недоставало! Я ночей не сплю, слежу за здоровьем ребенка, а тут его надрываться заставляют! Он воспаление легких получить может!
Дядя Саня хоть был находчивый, а тут растерялся и не знает, что ему сказать. На крик мамы Люсика сбежались все наши ребята. Дела свои побросали, и кто с граблями пришел, кто со шваброй, а Борька Скутальковский с топором.
— Ну что ж, забирайте домой вашего Люсю, раз он такой слабый, — говорит дядя Саня. — Мы его силой ничего не заставляли делать. Видите, все тут работают и еще никто не заболел и не надорвался.
Но Люсик вдруг сам выхватил у дяди Сани ведро и заорал громко, как мог:
— Ничего я не слабый! Ничего я не надорвусь! Не хочу один дома сидеть! Хочу со всеми работать!
— Люсик, оставь это грязное ведро, сейчас же иди домой! — кричит его мама.
— Никуда не пойду! — орет Люсик.
— Люсик, я скажу папе!
— Говори кому хочешь — не пойду! Буду со всеми.
Люсина мама тоже растерялась. Она покричала, покричала и ушла, хлопнув починенной Борькой калиткой.
— Ну погоди, негодный мальчишка!
А Люсик сразу же перестал выть, вытер рукавом слезы и спросил, куда нужно нести воду.