— Но это же масло! — теперь уже с улыбкой произнес Принц Некто.
Тут они оба звонко рассмеялись так, что все остальные принцессы тоже оглянулись. Не найдя в новоприбывшем ничего из ряда вон выходящего, принцессы равнодушно вернулись к своим делам. Принцесса Просветленная же, отдышавшись от смущения, предложила своему новому знакомому провести его до ручья, где он сможет испить вожделенную воду.
Так Принц Некто остался в королевстве. Напившись воды из ручья, он утолил свою жажду, но другая жажда, возникавшая каждый раз, когда он находился в обществе принцессы, оставалась навсегда с ним. Странствуя по дорогам разных царств и государств в поисках истины, он много чего повидал и услыхал. Пока искал смысл всего сущего, он много чему научился. Но то, что дарила ему принцесса в своих улыбках и сверкающих взглядах, было гораздо больше, чем истина. В благодарность за это Принц Некто научил принцессу всему, что знал сам. Вскоре принцесса стала без труда проходить сквозь стены, одной силой мысли оказываться в любом желаемом месте, научилась разговаривать с птицами и лесными зверюшками, путешествовать по прошлому и будущему. Во дворце все уже привыкли, что вышитые розочками кармашки принцессы и черная шляпа принца мелькали где угодно и когда угодно. Они могли внезапно появится из воздуха прямо посреди утреннего омовения короля, их ускользающий смех слышался среди темных коридоров спящего дворца, их видели сидящими на верхней ветке самой высокой сосны королевства.
Только в один прекрасный день это все закончилось. Принцесса, рассмеявшись напоследок, растворилась в воздухе. Принц, так и не успев ее догнать, остаток жизни провел в алхимической лаборатории в поисках волшебного эликсира, который бы помог ему вернуть любимую. Говорят, что принцесса, не рассчитав свои силы, залетела на очень далекую планету, а оттуда уже не смогла (не захотела?!) вернуться. Все не знали, то ли радоваться за принцессу, то ли огорчаться, поэтому предпочли просто считать ее на время покинувшей родное царство.
Принцесса Вамп, несмотря на празднично одетые, но изможденные неразделенной любовью к ней тела, валяющиеся при последнем издыхании под окном, не очень-то много времени уделяла свиданиям. Мужчины влюблялись в нее как-то сами собой, без дополнительных усилий с ее стороны. Ну и что, что она носила кружевные чулки и платья в разрезах! Но ведь не ради мужчин она это делала, а из любви к красоте! Запертая в своем одиночестве наедине с детективными романами, она и не знала, как хорошо бывает однажды по весне влюбиться в совершенно незнакомого тебе человека. "Джонни почувствовал глухой удар под ребро и последнее, что он увидел перед тем, как потерять сознание, было в упор смотрящее на него черное дуло…" — прочитала Принцесса Вамп заключительное предложение двенадцатой главы и выглянула в окошко посмотреть, по какому поводу устроили такой шум во дворе остальные принцессы.
"Ну да, что же это может быть, — новая жертва. Конечно, они уже накинулись на нашего гостя! " — подумала принцесса, с интересом рассматривая совсем юного всадника, смущенно оправдывающегося:
— Я только хотел узнать, где в этом королевстве можно переночевать.
— Здесь, здесь! — кричали расшалившиеся принцессы и уводили его коня в свой двор.
— Кто же эти добрые девушки, которые готовы приютить меня? — вежливо поинтересовался Принц Юный.
И тогда принцессы хором ответили:
— Мы — принцессы, и ты можешь жить в нашем дворце сколько пожелаешь.
Принц с радостью согласился, взбудораженный дружелюбной встречей принцесс и огромного мохнатого пса, который так и норовил лизнуть ему руку. Принцесса Вамп решила тоже выйти и поздороваться с гостем, ведь она была кроме всего прочего королевская дочь, а королевской дочери подобает себя вести вежливо. Щурясь от яркого солнца и еле сдерживая зевки (все же бессонная ночь над книгой), она милостиво протянула принцу свою руку, усеянную хищными кольцами и браслетами в виде змей с изумрудными глазами. Принц, слегка испуганный ее роковой красотой, растерялся и вместо того, чтобы поцеловать руку, крепко, по-мужски ее пожал. Принцесса сразу же полностью проснулась, вскрикнула от неожиданности и боли, и взмахнув длинными ресницами-стрелочками, залепила растерянному принцу увесистую оплеуху.
— Ах, что же я наделала!? — тут же в раскаянии выдохнула она, и побежала за мороженным, которое тут же приложила к пострадавшей щеке принца.
— Сейчас станет легче, сейчас станет легче — шептала принцесса, а принц был готов стерпеть еще много-много пощечин лишь бы эта прекрасная девушка оставалась рядом с ним; и даже пломбир, стекающий на его кружевное жабо был уже не помехой.