ОНА. Для того, чтобы ударили тебя и по левой.
ОН. И для того, чтобы дали тебе 18 лет с конфискацией.
2-й куплет:
ОНА. А когда девушка эта Саша сошла на серпуховской перрон, то сразу же поняла, в каком городе оказалась. И потом только делала вид, что ей нравится лепить снежную бабу в огороде и слушать группу «Любэ» в плейере.
ОН. А когда этот парень Саша из Серпухова приезжал в столичную Москву, видел эти снобские лица и слышал эти акающие голоса, то ясно понимал, что лопат не хватит и ваганек не напасешься на всю эту людскую массу, задыхающуюся без кислорода под озоново-аэрозольной дырой.
ОНА. И никакие очки, ни за триста, ни за пятьсот, ни за тысячу долларов, не помогут разглядеть в пьяной девице в черных туфлях и белых носках уважающую себя женщину. А в кучке ребят, присевших на корточки возле магазина, – имеющих хоть какие-нибудь жизненные цели мужчин.
ОН. И когда шла она в своем платье из льна и из Амстердама по улицам городка, в котором до сих пор снимают фильмы про революцию без всяких декораций, то даже собакам было стыдно за свою провинциальную шерсть. Потому что если взять двух собак с помоек Москвы и Серпухова, то окажется, что блохи московского пса ведут род свой от блох, кусавших собаку Гиляровского, а блохи серпуховской псины – прямые потомки блох, евших безродную сучку деда Сереги, который сам в свое время ел этих блох, когда сдирал кожу с собаки своей, для того чтобы и ее съесть, после того как сообщили ему, что только так можно вылечиться от туберкулеза.
ОНА. А если так ставить вопрос, если начать выяснять, «кому на Руси жить хорошо», то необходимо вспомнить о том, что именно под Москвой был остановлен фашистский неприятель…
ОН. Сибирской дивизией, в 1941 году.
ОНА. И если так ставить вопрос, если начать выяснять: кто лучше, те или другие? – то сперва решите вопрос с главным городом мира – Иерусалимом, а потом уже переходите на частности – в какой стране правильней жизнь – в Москве или в России.
ОН. Потому что если возьмет еврей танк, переедет на нем реку, где крестил Креститель, то любой, даже не верующий в приметы человек, может ожидать взрыва в людном месте любого еврейского городка, и это так же верно, как и то, что стрижи летают низко над землей перед дождем.
ОНА. И это так же верно, как и то, что главным признаком провинциальности души человеческой является чувство ущербности, которое он испытывает от того, что московские блохи не дают ему покоя своей родословной, и от того, что какая-то невидимая рука заставляет его заправлять свитер в штаны.
ОН. Да пошла твоя Саша в жопу, вот что я могу ей предложить.
ОНА. Да пошел твой Саша сам в жопу, вот что я могу ему ответить.
Припев:
ОНА. И когда ударили тебя по правой щеке, не подставляй левую, а сделай так, чтобы тебя ударили и по левой.
ОН. И когда хотят отсудить у тебя рубашку, сделай так, чтобы дали тебе 18 лет с конфискацией.
ОНА. И если хотите узнать, что такое «Московский ром», то зайдите в любой ларек, торгующий крепким алкоголем, и посмотрите на полку с коньяками.
ОН. И на какой бутылке первым словом будет «Московский», то это и есть местный ром, который мешают с колой.
ОНА. Для того, чтобы ударили тебя и по левой.
ОН. И для того, чтобы дали тебе 18 лет с конфискацией.
Финал:
ОНА. А когда шла она по парапету памятника Грибоедову босыми ногами и в платье из льна, и когда увидела она парня в свитере, заправленном в штаны, то подумала: между нами пропасть. А потом ее догадка подтвердилась, потому что пропасть между ними была такой же огромной, как разница между небоскребом и самолетом, пронзающим его насквозь.
ОН. А когда увидел он ее, курившую марихуану с фольги, то подумал, что хотя жизнь у них и разная, но цель одна. Как одна цель у летчика, направляющего самолет в здание Торгового центра, и у пожарного, задыхающегося в дыму от гигантского взрыва. Потому что и тот, и другой ищут своими легкими кислород, один – чтобы не задохнуться от дыма, а другой – чтобы не задохнуться от несправедливости, правящей миром.
ОНА. И да будут все сынами Отца Небесного, ибо Он повелевает солнцу своему восходить над злыми и добрыми.
ОН. И посылает дождь на праведных и неправедных. Ибо, если вы будете любить любящих вас, какая вам награда?
ОНА. Да в том-то и дело, что никакой.
ОН. Просто останетесь без награды, и все.
Композиция № 5
«Арабский мир»
ОН. Следующая композиция была написана таким образом. Однажды я с приятелем находился в Арабских Эмиратах, и мы с ним там нанюхались героина. Я нанюхался героина и порвал свой паспорт. Я порвал свой паспорт и пошел по арабскому рынку. А поскольку я не знал арабского языка, то я понимал, что обратно мне уже не вернуться. Композиция номер пять «Арабский мир».
1-й куплет:
ОНА. Вы слышали, что сказано: «Смотрите, не творите милостыни вашей перед людьми с тем, чтобы они видели вас»?
«И когда творишь милостыню, не труби пред собой, как делают лицемеры в синагогах и на улицах, чтобы прославляли их люди».
ОН. И когда Саша из столицы творила милость свою Саше из города Серпухова, то происходило это не на улице и уж тем более не в синагоге, а происходило это под пуховым одеялом, в комнате с выключенным светом, при закрытых на засов дверях.
ОНА. А когда, в свою очередь, Саша из Серпухова творил милость свою Саше из Москвы, то это были лучшие минуты в ее жизни, потому что когда творил с ней подобные милости ее муж, жгучий брюнет с театральным образованием, то делал он это с таким выражением на лице, будто дело происходило не под цветным одеялом в их кровати, а на самой людной улице или в синагоге во время еврейской пасхи.
ОН. И когда в первый раз сотворил свою милость Александр Александре, то по глазам ее понял, что только ради подобных милостей и согласилась она посетить его дом, потому что получение подобных милостей от мужчин давно уже стало любимым занятием всей ее жизни.
ОНА. Ложь! Потому что подобные милости любимое занятие всех людей на земле, и даже в синагоге еврей заглядывается на еврейку, а про встречные взгляды на улицах и говорить не приходится.
ОН. Приходится. Потому что нельзя всех людей равнять по себе, и уж тем более нельзя причислять ко всем людям Сашу из маленького провинциального городка, который, как известно, жену разрубил на две части из-за безумной любви.
ОНА. Ложь! Потому что из-за любви никто не станет бить лопатой по голове, а если бьет один человек другого, то уж, конечно, только потому, что ненавидит его самой лютой ненавистью, и такое чувство, как любовь, здесь абсолютно ни при чем.