Дождавшись пока единственный пассажир подойдёт к выходу, система управления распахнула двери. На молодого человека уставилось множество удивлённых глаз. Благо хоть в чужих взглядах не наблюдалось враждебности.
— Парень, ты из города, что ли? — с недоверием спросил мужчина в рабочей робе.
Его, стоя рядом, настойчиво дергала за рукав девочка лет шести.
— Ну да, — выйдя на перрон, пожал плечами Уно.
— Так вас же к нам не пускают? — удивился мужчина.
— Так сегодня же выходной. Праздник… По праздникам можно, — пояснил, точнее предположил Уно.
Толпа от полученной информации заволновалась.
— А нас к вам пустят? — поинтересовалась женщина средних лет с большой корзиной в руках.
От корзины пахло чем-то вкусным.
— Я не знаю, — пожал плечами молодой человек. — Может пустят, только что у нас там, в городе делать? — задал он встречный вопрос.
Толпа опять загудела, на этот раз с одобрительными нотками.
— Отстаньте от парня. И грузимся, а то поезд уйдёт! — раздался за спинами толпы настойчивый пожилой голос.
Опомнившись, люди устремились в вагон. Протолкавшись к Уно, женщина с корзиной сунула ему небольшой бумажный сверток. Перрон стремительно опустел. Двери вагона закрылись, автопоезд тронулся. Не прошло и минуты, как на перроне остался лишь одинокий «турист», растерянно изучающий свёрток в своей руке.
Оставшись один, молодой человек принялся крутить головой по сторонам. Пытаясь сориентироваться, он ещё раз пожалел о потраченном социальном балле. Была бы у него панелька, можно бы было вызвать карту и идти по ней. Но панельки не было, отчего приходилось следовать наставлениям деда.
Покинув перрон, Уно вышел на пыльную асфальтированную дорогу, по которой зашагал в сторону пологого холма. С него, якобы, он должен увидеть озеро и заброшенную турбазу. Последняя, однако, охранялась киберами, в общении с которыми должен был помочь заветный код.
Вспомнив про свёрток, молодой человек принялся разворачивать пропитанную чем-то маслянистым бумагу. В свёртке оказалось пузатое подобие питательного батончика. Явно съедобный, он пах, манил и подмигивал блестящей корочкой.
«Может он отравлен?» — разглядывая дар, предположил Уно.
Люди на платформе враждебными не выглядели. Да и пахло от батончика так, что молодой человек решился откусить немного. Оказалось вкусно. И непривычно. Чем-то походило на пиццу, которую дед изредка заказывал с киберами.
Осмелев, чему поспособствовала обнаруженная внутри мясная начинка, Уно, работая челюстями, направился к вершине холма. По сторонам от дороги тянулись скошенные поля. Работающих людей не наблюдалось. Волов или лошадей тоже. А очень хотелось на них посмотреть.
Поднявшись на холм, молодой человек огляделся. Слева, примерно в километре, виднелись соседствующие с огородами домишки. На зелёных лугах вокруг них пасся скот. С правой же стороны блестели металлом массивные строения, окружённые уползающими за горизонт плодовыми садами. Ровные аккуратные линии деревьев смотрелись завораживающе. Отчего-то сразу захотелось фруктов, которые иногда включали в пищевой рацион.
Цель же его находилась впереди. Интригуя и настораживая, километрах в трёх начиналась светло-зелёная полоса соснового леса. Как бы раздвигая деревья, посреди неё поблёскивала водная гладь, рядом с которой виднелись тёмно-красные крыши замысловатых построек.
Приободрившись, Уно уверенно зашагал в сторону леса. Ничего сложного в маршруте и правда не оказалось. Волноваться нечего. Удастся эта дедовская рыбалка или нет, к сумеркам он вернётся на перрон. Поезда в город ходят каждый час до полуночи включительно. В самом крайнем случае можно вернуться и рано утром. Главное успеть пересесть на идущий до мусорного карьера транспорт.
Сунув в карман промасленную бумагу, Уно решил размотать скрывающую удочку простыню. Сняв и убрав её в небольшой рюкзак за спиной, он на ходу изучал своё ловчее орудие, пытаясь вспомнить, не попадалось ли ему что-то подобное на свалке.
Дорога вильнула. Впереди, метрах в двухстах, показались люди. Уно насторожился: появление незнакомцев его нервировало. Возникло острое желание завернуть удочку обратно.
Сдержавшись, молодой человек зашагал вперёд. В крайнем случае придётся драться. Дрался он хорошо. Главное, чтобы у местных не оказалось холодного оружия.
Примерно через минуту стало понятно, что незнакомцы дети. Точнее, подростки лет четырнадцати — пятнадцати. Два парня и одна девочка. Но, в отличие от Уно, выглядели они и выше и крепче.
Метров за пятнадцать от молодого человека подростки остановились. Один из парней — рыжеватый и задиристый, требовательно крикнул:
— Эй, братишка, ты из Семёновки?
— Нет, — опасливо обходя подростков, буркнул Уно.
— Ты посмотри на одежду, он же городской! — запыхтел второй парень.
— Эй, ты дворянин что ли? — попятившись, спросил задира.
На лице его появился страх.
Выдавать себя за дворянина строжайше воспрещалось. Подобная ложь каралась наказанием вплоть до физического устранения.
— Нет, гражданин Третьего класса, — ускоряясь, ответил Уно.
— Удочка! У него удочка! — в этот момент запыхтел второй паренёк. — Углепластиковая, старинная! Айда отберём, — уже шепотом добавил он.
Уно расслышал.
Кивнув товарищу, задира стрельнул глазами мявшейся рядом девочке, что-то прошептав ей следом.
— Эй, а хочешь мы тебе места хорошие для рыбалки покажем? — обогнав молодого человека и преградив ему путь, предложил он.
Уно остановился. Тем временем второй парень зашел сзади.
Осознав, что от драки не отвертеться, он быстро просчитал намерения противников:
«На бойцов не похожи. Жестокости нет. Тот, который сзади толкнёт, после чего рыжий выхватит удочку».
Особого волнения Уно не ощущал. В школе-интернате ему нередко приходилось драться с двумя — тремя противниками одновременно.
Увы, атака пришла с другой стороны. Отойдя к обочине, девочка подняла с земли увесистый камень, размахнулась и бросила. Удар вышел не сильный, но неудачный. Получив камнем по затылку, молодой человек отключился.
Глава 2
Чужой выбор
Придя в себя, Уно застонал. Голова болела, к горлу подступала тошнота. Хотелось пить.
Рядом кто-то ойкнул, послышались торопливые шаги.
Приподнявшись, молодой человек принялся изучать обстановку. Очнулся он на кровати в небольшой комнате. Кроме кровати здесь имелся стол, стулья и одинокий шкаф у стены. Из распахнутых окон лился дневной свет. Что удивило, всё в комнате было деревянным.
Оглядевшись, Уно осторожно потрогал затылок. Забинтованную голову вроде бы не пробили. Судя по симптомам — лёгкое сотрясение мозга. В общем, легко отделался.
В комнату вошли две женщины. Одна относительно молодая — лет тридцати, вторая постарше, за полтинник.
— Ну слава фюреру, очнулся голубчик, — прокудахтала та, которая постарше. — Ты уж прости моего внучка. Уже жениться скоро, а ума как не было, так и нет.
Борясь с подкатывающейся к горлу тошнотой, Уно слабым голосом спросил:
— А я долго проспал? И где мой рюкзак?
Женщина помоложе вышла из комнаты.
— Да всего ничего. Часа полтора считай прошло, как каменюкой по голове получил. Ты полежи, полежи, — пресекая попытку Уно встать, настоятельно порекомендовала хозяйка.
Тем временем молодая женщина внесла в комнату удочку и рюкзак. Потянувшись к рюкзаку, Уно получил его в руки. Достав из отделения небольшую металлическую коробку, он приложил к ней контрольный браслет. Щёлкнув, внутренний запор позволил получить доступ к содержимому. Достав из размеченных цветом отделений две таблетки — обезболивающий и регенерирующий препараты, он закинул их в рот, после чего попросил:
— Воды бы?
Молодая женщина опять вышла из комнаты.
— Слушай, сынок, а ты случаем не из благородных? — поинтересовалась внимательно наблюдавшая за процессом хозяйка.
Уно поспешил объяснить:
— Нет, я — гражданин Третьего класса. На свалке работаю, у нас там травматизм и отравления, положено всегда носить при себе аптечку. У меня дед привилегированный. Всё знает. Вот, отправил посмотреть, как за городом люди живут.